С талмудом и красным флагом. Тайны мировой революции - [33]

Такого рода фальшивки, на основании которых ставится абсолютный знак равенства между иудаизмом, масонством, сионизмом и коммунизмом, показывает, насколько осторожно следует подходить к тем многочисленным «источникам», которые вроде бы подтверждают их родственную связь. Необходимо учитывать, что для дискредитации сионизма и коммунизма в конце XIX и начале XX века таких фальшивок и «ремейков», среди которых наиболее известны «Протоколы сионских мудрецов», появилось великое множество. Их авторами нередко выступали тайные агенты спецслужб различных европейских государств, которые в тот период рассматривали и сионизм, и коммунизм, как враждебные силы. История с письмом Баруха Леви Марксу и судьба его подлинного автора г-на Бернье-Саллюста тому еще одно подтверждение.

«Пророк коммунизма и сионизма»

Если говорить действительно о еврейском влиянии, то его следует искать не в теории и не в философских и экономических трудах, принадлежавших перу евреев. В XVIII- XIX веках авторами таких трудов, как мы видели, были преимущественно не евреи. Другое дело - это влияние еврейской интеллектуальной среды, тех самых просвещенных (маскилим), которые пытались адаптироваться к европейской культуре и интегрироваться, раствориться в ней. Вот это влияние на основоположников научного коммунизма действительно трудно переоценить.

Говоря о тех светских евреях, которые были завсегдатаями берлинских литературных салонов, блистали на философских диспутах и поэтических вечерах, Вальтер Лакер в своей книге по истории сионизма признает, что во многом попытка их ассимиляции в Германии и других странах Европы не удалась вовсе не потому, что там был слишком силен антисемитизм. Дело было в другом. «Ортодоксальные евреи, - писал Лакер, -держались вместе в силу традиции и инерции. Их семейные связи всегда были сильнее обычных связей с окружающим нееврейским миром. Они отличались общностью ума и характера, часто (хотя и не всегда) своими взглядами, а также определенным родством, которое ощущали между собой, и уходящими глубоко в прошлое памятью и традициями. Они не всегда осознавали в себе эту общность, но окружающим она бросалась в глаза. Маркс чувствовал себя, кем угодно, только не евреем. так же, как Лассаль, которого он ненавидел. Переписка Маркса с Энгельсом полна упоминаний о «еврейском негре» Лассале, о его тщеславии, раздражительности, бестактности и других «типично еврейских» чертах характера. Но для внешнего мира люди наподобие Маркса и Лассаля все равно оставались евреями, как бы демонстративно они ни отмежевывались от иудаизма и как бы ни чувствовали себя немцами или гражданами мира. Доброжелатели видели в Марксе потомка еврейских пророков и находили в марксизме мессианские элементы, враги обращали внимание на талмудическую неповоротливость «красного раввина». Выйти из этого «заколдованного круга» было невозможно». (В. Лакер. Цит. соч. с. 36).

Многие из тех, кто называл себя «маскилим», открыто порывали с иудаизмом и еврейством. Сам основоположник сионизма Теодор Герцль всего за четыре года до первого конгресса сионистов в Базеле предлагал папе римскому осуществить поголовное крещение еврейских детей, чтобы евреи слились таким образом с коренными европейцами, при условии, что тот поможет ему одолеть антисемитизм. (Там же, стр.129). А предтеча сионизма, близкий к Марксу Мозес Гесс, еще до своего перехода на позиции еврейского национализма, отрекаясь от религии отцов, писал в своем дневнике: «Моисеева вера умерла, она уже исполнила свою историческую роль, и ей не суждено возродиться. Если же без религии никак нельзя, то лучше выбрать христианство: это гораздо современнее» (Цит. по Edmund Silberner, Moses Hess. Die Geschihte seimens Lebens, Leiden, 1966, pp 23-24).

Гесс говорил, что евреи, как и китайцы, понесли наказание за то, что так и не сумели избавиться от оков изживших себя догм: «китайцы, тело без души, и евреи, душа без тела, подобно призракам, уныло бредущие сквозь вереницу веков» (Цит. по Theodor Zlotisci, Moses Hess, Berlin, 1921, p.257). Жизнь, говорят, богаче любых выдумок. На примере того же Мозеса (Моисея) Гесса (1812-1875) и его общения с Марксом и Энгельсом можно без всяких фальшивок Саллюста подтвердить, что классики марксизма и сионизма действительно тесно общались между собой, хотя это и не означает, что они во всем друг с другом соглашались.

21.06.2012 еврейский портал Jewish.ru опубликовал небольшую статью к 200 летию со дня рождения Мозеса Гесса под заголовком «Пророк коммунизма и сионизма». Портал характеризует его, как «немецко-еврейского философа, одного из ранних германских социалистов, который оказал значительное влияние на взгляды Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Его также считают одним из провозвестников сионизма». в католических кругах его называют также провозвестником богословия революции.

В своей самой известной книге ««Рим и Иерусалим» Гесс впервые призвал к созданию в Палестине «еврейского социалистического государства». Только так, по его мнению, евреи могли бы спастись от растущего европейского антисемитизма и сохранить свою идентичность. Структура еврейского государства, по представлениям Гесса, должна была базироваться на общенациональной собственности на землю; на правовых нормах, обеспечивающих процветание труда; на обобществлении сельского хозяйства, промышленности и торговли «в соответствии с Моисеевыми, то есть социалистическими принципами». (См.: М. Гесс «Рим и Иерусалим», письмо 12). Лучшим средством сохранения национальной самобытности евреев Гесс считал иудаизм. «Всякий, кто отрицает еврейский национализм, не только отступник, изменник в религиозном смысле, но и предатель своего народа и своей семьи, - писал он в книге «Рим и Иерусалим». -Если окажется, что эмансипация евреев несовместима с еврейским национализмом, то еврей должен пожертвовать эмансипацией.