S-T-I-K-S. Новичкам - везёт... - [15]

— Ходу, ходу, ходууу!

— А Молчун с Малым?

— Жми, твою мать, нет их больше… Уазик швырнул комья грязи прямо в морды подоспевших тварей, помчался обратно к дороге. Зараженные на миг разочарованно застыли, затем ломанулись в перелесок, там стоял такой шорох, словно у стада слонов начались брачные игры. Явно не четырнадцать харь засело на химзаводе… По уазику прилетело пару очередей, потом в перелеске началась беспорядочная пальба, мурам явно стало не до беглецов.

— Так что с Малым и Молчуном? Они… точно…

— Точно! — Седой выдохнул обреченно. — Они впереди шли, вот и напоролись. Малой сразу погиб, полголовы разворотило, а Молчун успел пару очередей дать, но уже раненный, я подскочил, а у него вся грудь разворочена, пузыри кровавые изо рта…

Седой умолк, лицо потемнело, как у покойника.

— Ахмед, ты как?

— Нормально, жить буду. Пару сквозных, и осколками посекло. Ты то как там оказался? Я сначала не понял, хрена там сигналят, потом допер, что неспроста. Ну и рванули с Седым, как зайцы.

— Оторвемся, тогда расскажу.

— Да вроде оторвались, первый раз в жизни рад зараженным…

Атеист глянул в зеркало заднего вида и смачно выматерился.

— Не оторвались ещё… млять… — За нами какая-то бронированная хреновина увязалась, вроде Хаммера, и скорость у неё не слабая!

Седой глянул в заднее стекло, со злостью грохнул кулаком по сидению.

— Точно не уйдем. Не знаю, что за броневик, но идёт резво, догонит, скоро догонит…

Ахмед заворочался, с трудом прохрипел:

— Найди позицию получше, я останусь. Хватит уже бегать, сегодня мой последний бой…

Седой сплюнул зло:

— Да заткнись ты, коммунист херов! Без гранатомета ловить тут нечего. Или ты, млять, кинжалом его ковырять собрался?! Атеист, жми на газ, жми — не жалей!

— Да жму я, млять, жму!

Уазик ревел двигателем, несся как реактивный, но броневик — подарок мурам за верную службу от внешников, медленно, но верно догонял. С дороги не свернуть — раскисшие поля подступили к самой грунтовке, вокруг ровная, как стол, степь, лишь впереди горизонт прячется за небольшой пригорок. Уазик выскочил на вершину, дорога, перемахнув возвышенность, побежала вниз, метров через триста упираясь в бетонный мостик через зеленеющий водоем. Полоса зарослей камыша по берегам тянется вдаль, это явно рукотворный канал. Впрочем, не до размышлений о водоснабжении, все внимание Атеиста устремилось к мосту. А тот, даже издали, представляет из себя жалкое зрелище. Длиной всего-навсего метров пятнадцать, но в бетонных плитах столько дыр, что неясно, как он ещё до сих пор держится. Металлические ограждения из арматуры рухнули с обоих сторон, так и торчат из воды буреющими кольями. Атеист, не раздумывая направил грохочущую машину на мост. Выбора нет… Очень хотелось зажмуриться, но крутил рулём уворачиваясь от особо здоровенных провалов, пару раз душа замирала, когда под зубодробительный скрежет уазик проваливался колесом в пустоту. Но… выскочили на противоположный берег, Седой с Атеистом синхронно выдохнули, все это время сидели, затаив дыхание…

Броневик рванул следом, раздался пронзительный скрежет и вражеская машина рухнула в воду, вместе с кусками обвалившегося бетона.

Атеист довольно хмыкнул:

— Вот теперь точно оторвались…

Глава третья

Отмотав ещё километров двадцать, уазик начал чихать, двигатель рыкнул пару раз и замолчал. Протянув по инерции метров двадцать, машина окончательно встала. Атеист пару раз крутнул стартер, сам понимая, что напрасно — стрелка уровня топлива красноречиво уставилась на ноль.

— Приехали…

— Чего стоим?

— До заправки не дотянули. Может, подскажешь, где ближайшая?

Седой не ответил, лишь зло засопел. Он вообще почти всю дорогу молчал, даже как-то необычно видеть неунывающего стронга таким угрюмым. Ахмед заворочался, Седой изрядно обмотал его бинтами, отчего кавказец похож на мумию. Повязка на голове побурела, неслабо досталось бойцу.

— Ну чего, Седой? Хороший хабар отхватили? Тот лишь злобно сверкнул глазами, но смолчал. Атеист вмешался:

— Ахмед, зря ты так! Седой никого за собой не тянул. Ребята знали, куда шли…

— Да шучу я, шучу… Чёрный юмор, мать его…

— Лучше думайте, что дальше делать будем? Меня эти приключения, если честно, уже достали. Здесь есть где-нибудь место, где можно хоть день прожить без стрельбы, тварей и крови?

— Это только к западу есть нормальные стабы, тут в округе внешники житья не дадут.

— Я уже понял. Ахмед тяжело вздохнул, собравшись с силами, сел, на бинтах, что туго стянули могучую грудь, тут же проступили свежие пятна крови.

— Со своими надо связаться. Срочно! А там уже решать, как быть.

— И как это сделать?

— Самый реальный вариант — попасть в Тошниловку, Седой, ты же знаешь, где там кабак?

Седой молча кивнул.

— Хозяин — наш человек. Только поосторожнее! Там муровских шпиков, как комаров на болоте. Он поможет. Это километров семьдесят отсюда на запад, если я правильно соориентировался.

Седой хмыкнул:

— Далековато. А ты чего так говоришь, как будто подыхать собрался?

Ахмед устало улыбнулся уголками губ:

— Так, на всякий случай…

— Ты это брось. Я тебя уже как-то тащил, козла горного, на своём горбу и если надо — до самой Тошниловки оттащу. За ноги, волоком — нехрен к комфорту привыкать. Кстати, Атеист, ты так и не рассказал, где трофеями разжился?