S-T-I-K-S. Черный заповедник - [56]

Серега хмыкнул, стараясь, чтобы это прозвучало как можно увереннее.

— Да ладно, Снежок. Какое еще другое? Как оно могло сюда залезть — через стену просочилось, что ли?

— Так, всё, — Вадим резко отвернулся от завала и мотнул головой в сторону, которая осталась единственно возможной. — Идем отсюда, быстро. Обсудим… на поверхности.

После обвала идти стало труднее. Стены постепенно сужались. Если раньше в проходе могли спокойно разминуться три среднегабаритных человека, то теперь попавшие в ловушку беглецы шли по одному. На некоторых участках Вадим вынужден был даже пригибаться, чтобы не цеплять головой потолок. Кое-где непонятный ход заворачивал и петлял. И — хотя и не резко, а постепенно и вкрадчиво, но все-таки спускался вниз.

Воздух становился все более спертым. Измученные люди, тащились вперед в неясном свете одного фонаря, изнемогая под тяжестью рюкзаков. После стольких дней походных марафонов, нервов и недосыпания все, включая разведчиков, еле держались на ногах. Сильно сказывался недостаток кислорода, который кружил головы и туманил мысли.

Но остановиться, чтобы передохнуть, не предлагал никто. Люди шли в молчании, чего не было даже во время дневного бегства от Луоры. Никто не высказывал этого вслух, но мужикам не требовалось Яниных способностей, чтобы чуять то, что все они чуяли сейчас.

Страх.

С самого момента обвала, когда непонятный ход не оставил им другого выбора, как только двигаться вглубь, они стали ощущать то, чего абсолютно точно не было здесь раньше.

Взгляд в спину. Кто-то смотрел на них из темноты, и чем дальше под землю, тем это чувство становилось все острее.

Егорыч уже давно перестал быть замыкающим — теперь позади топал сам Вадим, держа тесак наготове. Перед квазом тащилась Яна, которая испытывала чувство острой вины за случившееся. Обвал вышел частично по ее вине — ведь она выстрелила первой. И, хотя никто из мужиков ничего ей не сказал, легче девушке не становилось. Серега и старый слесарь прокладывали путь впереди — один до боли в пальцах тискал ствол, другой судорожно обнимался с топором.

После обвала и до сих пор никаких звуков, кроме собственных, они пока не слышали. Но страх шел по пятам. Он тяжело смотрел из темноты в беззащитные спины, заставляя всех по очереди, и чаще всего — замыкающего Вадима оглядываться назад, с истовым нежеланием что-либо там увидеть. Страх вползал в души, забирался под кожу, затрудняя дыхание. Страх заставлял двигаться как можно тише и без разговоров, как будто от их молчания неведомое недоброе нечто потеряло бы к ним интерес и убралось восвояси…

— Интересно, сколько уже идем?

Серега на миг приобернулся, мазнув светом фонаря по осточертевшему кирпичу стены.

— По моим ощущениям — третий час.

Яна задрала голову к низкому потолку, в очередной раз вытирая взопревшую шею.

— Ничего себе!

— Ничего себе, — поддержал ее Вадим. Голос его звучал глуше и гораздо сиплее обычного. — И все вниз?

— Нет, — Серега мотнул головой, продолжив приостановленное было движение. — Последние минут пятнадцать все более или менее ровно.

Младший разведчик как накаркал. Не успели они отойти и на сотню шагов, как ход снова пошел под уклон. Здесь он сужался настолько, что более или менее свободно в ней передвигался только тощий и жилистый Егорыч. Другим приходилось несладко — особенно Вадиму, который и так долгое время шел в согбенном состоянии, а теперь и вовсе задевал плечами стены. Воздуха стало еще меньше, а затхлости — больше. Время от времени Яне чудилась тухлятина. Но после столького времени под землей она ни в чем не была уверена — могло и показаться. Ход упорно вел дальше вниз, и девушка старалась не думать о том, какая толща земли теперь находилась у них над головами. Как и о том, куда на самом деле вела эта земляная кишка, и что ждало их в ее конце.

Обвалы попадались еще трижды. Два раза земляные осыпи кое-как можно было обойти. Третий выдался настоящим испытанием — очередная гора земли вперемешку с ломаным кирпичом почти полностью перекрывала проход, оставляя только небольшое отверстие под потолком. Попытка его осторожно расширить немедленно вызвала угрожающие потрескивания и, в конце концов, решено было пробираться напролом.

Егорыч пробирался первым — и, по счастью, справился максимально удачно. Проползя несколько метров по тесной, как кишка, норе с рюкзаком и фонариком в зубах, он умудрился ничего не обрушить и фатально не задеть. Последовавший за ним Серега тоже справился на ура. С Яной же возникли сложности. Она оказалась гораздо объемнее предыдущих ползунов. И, даже без рюкзака, почти сразу обвалила на себя целый пласт земли, из-за чего ей пришлось вернуться.

Некоторое время они с Вадимом тщательно изучали завал и прикидывали свои возможности не остаться здесь похороненными навсегда. Наконец, разведчик решился. Забравшись по обрушенной Яной свежей горке земли, он пополз впереди, толкая перед собой рюкзаки. Девушка старалась не отставать, крепко вцепившись в его ногу. С огромным трудом, обвалив на себя неимоверное количество почвы, полуослепленные и полузадушенные они все-таки выбрались из-под завала. Причем под конец Яну, которой доставались все последствия ползущего впереди Вадима, вытаскивали уже в шесть рук под градом летящих с потолка камней и песка. Очумелые люди едва успели отбежать подальше, когда новый обвал окончательно похоронил значительную часть коридора под собой.