С ними по-хорошему нельзя - [55]

— Кстати, — не поднимая головы, обратилась к ней усердно работающая мама, — вы хотели мне что-то сказать?

— Я? — вздрогнула миссис Килларни. — Да, действительно. Я обязана вам это сказать, прежде чем уйти.

Она довольно звучно икнула.

— Простите, что я извиняюсь, — приступила она. — Вот что я хотела рассказать вам сначала одним махом: этот негодник (указав пальцем на Джоэла) поставил меня в положение женщины, которая ожидает потомство.

— Очень интересно, — сказала мама, продолжая вязать, — а что вы имеете в виду?

— Вы хотите, чтобы я поставила точки над «i»?

— В гэльском языке точки над «i» не ставят, — заметила я. — Зато их ставят над буквами b, с, d, f, g, m, n, p, s, и t, чтобы отмечать придыхание.

— Барышня, вы очень образованы, но это ровно ничего не меняет в сути дела: из-за вашего брата у меня будет ребенок.

— Шутница, — сказала мама, похоже зачарованная процедурой вязания носка.

— Как у вас может быть ребенок, — воскликнула я, — если вы не замужем?

— Вот видите? — повернулся к миссис Килларни Джоэл. — Какие тут могут быть возражения?

— Возражения нетрудно найти, да еще какие!

— И какие же?

— Сам факт.

— Факт чего?

— Того, что у меня брюхо.

— Не так чтобы очень большое, — сказала я.

— Многие женщины вашего возраста куда полнее вас, — добавила Мэри.

— Во всяком случае, мне известно, кто меня наполнил, — заявила миссис Килларни.

— И кто же? — прошептала мама, подняв наконец на нее глаза.

— Повторяю вам: вот этот молодой человек закинул мяч в мою корзинку.

— Никогда в это не поверю; он уже вышел из этого возраста, — заметила мама.

И тут миссис Килларни произнесла такое — о, ужас! — что я едва осмеливаюсь записать это в дневнике, но раз я поклялась писать одну голую правду, делать нечего. Итак, миссис Килларни сказала:

— Я беременна.

И повторила еще раз:

— Имею честь известить вас, миссис Мара: я беременна от деяний вашего сына!

Мы с Мэри выразили свое безмерное изумление восторженным свистом. Джоэл даже не вздрогнул.

— Никогда в это не поверю, — сказала мама.

— Я вас уверяю, — возразила миссис Килларни.

— Это вы уж слишком, — сказала мама.

— Насчет лишка это к вашему сыну, — возразила миссис Килларни.

— А как вы узнали? — спросила мама.

— Уже два месяца, как меня не прорывало, — ответила миссис Килларни.

— Это критический срок, — заявила мама.

Миссис Килларни замолкла, затихла, заткнулась.

Так за пять минут — да что я говорю: за девяносто секунд — я узнала, что женщина может иметь ребенка вне замужества (но зачем тогда таинство брака?) и к тому же порождение детей имеет какую-то связь с фазами луны.

Мама продолжала лидировать:

— Как же вы об этом не подумали, миссис Килларни? Это же очевидно. Это очевидно.

— Вы думаете, миссис Мара?

— Ну конечно, конечно.

— Но, миссис Мара, у некоторых женщин...

— Нет, нет, нет!

— Однако, миссис Мара, господин Джоэл меня все-таки...

— Ничего страшного, ничего страшного. Шалости большого ребенка. Возвращайтесь домой, миссис Килларни, и спите себе спокойно.

— Вы думаете, миссис Мара?

— Да, да, да, — сказала мама. — Все хорошо, что хорошо кончается. Чтобы это вспрыснуть, я сейчас сделаю большую супницу горящего пунша.

— Не забудь добавить туда немного гвоздики, — сказал Джоэл.

Мама положила носки на стол и направилась в сторону кухни.

— Что вы приготовите нам на обед завтра? — спросил Джоэл у миссис Килларни.

23 мая

Не время эпиложничать над моими вчерашними открытиями, впрочем, у меня его не было даже их осмыслить. Я встала в полдень (мы пили горящий пунш до четырех часов утра) и стала собираться на чай к миссис Богал.

Я была не так взволнована, как в первый раз, и все же, проходя мимо дома тети Патриции, решила нанести ей краткий визит.

— Повторяю, поостерегись, поостерегись, — сказала она, провожая меня до дверей.

— Хорошо, тетя Патриция.

Я это сказала из вежливости, чтобы не обижать ее, хотя после вчерашних дебатов (как я уже указала выше, у меня не было времени на их осмысление) я еще больше убеждена в том, что ребенок образуется после брачной церемонии.

Двери открыла Мэйв, которая относится ко мне довольно прохладно. Интересно почему. «Здравствуйте, Мэйв», «Здравствуйте, мисс», — вот и весь разговор.

Миссис Богал приняла меня приветливо, она была шикарно одета: платье фисташкового цвета в желтую и сиреневую полоску, хитро закрученный корсаж из бордовой тафты. Рукава широкие и открытые. Мистер Богал, одетый в серый редингот и жилет в цветочках, сказал мне несколько любезных слов по-гэльски:

— Connus tà tù?

В гостях у них был поэт Коннан О’Коннан с женой, сыном и дочерью Ирмой. Еще там была Сара с двумя братьями Филом и Тимом, матерью и отцом — поэтом Грегором Мак-Коннаном. Там был также Падрик О’Грегор Мак-Коннан с отцом — поэтом Марком, матерью и сестрой Игнатией. В дополнение к ним там была миссис О’Сир с мужем бард-друидом, тремя сыновьями Аркадиусом, Августином, Цезарем и дочерью Аркадией. И наконец философ-примитивист Мак-Адам с женой и детьми Авелем, Беатицией, Каином и Евой. Не забуду упомянуть и Варнаву, который пришел без отца, без матери, без братьев и сестер.

— Вы сирота? — спросила у него я.

— Мои родители живут в Корке, — признался он.