(С)нежные дни - [21]

– Тебе очень идет это кольцо. – Господи, какую чушь он несет.

– Спасибо.

Разговор как-то сам собой иссяк. И не то чтобы говорить было не о чем – не хотелось. В этой полутемной кухне Катя казалась ему прекрасной – трогательной, нежной и какой-то… честной? Он не мог найти нужного определения. А еще близкой. Если женщина вообще может стать близкой за три дня знакомства, конечно. И все же… она казалась именно близкой. И то, что он еще многого о ней не знает, дразнило воображение.

Например, он не знает, какие у нее губы – хотя был уверен, что сладкие, какие у нее прикосновения – хотя был уверен, что ласковые, он не знал, как она выглядит, когда распускает волосы, и как дышит, когда…

Все. Пора уходить, пока не наделал глупостей. Катя не из тех, с кем можно переспать и потом спокойно уехать. А ему седьмого уезжать. Он же… капитан. И плохой муж. Которого когда-то устала ждать жена, а потом и другие женщины. Что он может предложить этой барышне? Тоже ждать?

Запереть себя навсегда в офисе Вадим не сумеет – задохнется. Пробовал как-то, ничего хорошего из этого эксперимента не получилось. Видимо, его дом все-таки дорога.

Но ведь других как-то ждут. Летчиков, космонавтов, спортсменов, в конце концов. Спортсмены постоянно пропадают на сборах. Ведь где-то же такие женщины существуют. Ты будешь меня ждать, Катя-Кэтрин, будешь писать мне письма, станешь декабристкой?

Это все вино. Терпкое, пьянящее. Завтра Вадим встанет и все сегодняшние мысли покажутся самой настоящей чепухой. Но какая же ты…

– Уже поздно, мне пора. Завтра Марго забирать из больницы.

– Да, конечно. Спасибо, что разделил со мной вечер.

Господи, «разделил со мной вечер» – надо уметь так выстраивать фразы. Катя, ты по-человечески говорить можешь? Я бы ночь с тобой разделить хотел, что там вечер…

Она проводила его до двери. Они оба избегали случайных касаний. Боялись сделать ошибку. Но как только дверь захлопнулась – оба привалились к ней спиной, закрыв глаза и прислушиваясь к себе. Она – в квартире, он – на площадке. Как же хотелось прикосновений, безумно, до дрожи.

Это все, конечно, вино.

В сказках все как в жизни

Катя долго не могла уснуть, ворочалась, два раза поднималась, подходила к окну, смотрела в темноту, подносила пальцы к губам, представляя неслучившийся поцелуй.

Он ее волновал. И дело было не в отчетливо ощущавшемся физическом притяжении. Вернее, не только в нем. С Вадимом было спокойно. Он такой обстоятельный и уверенный, что, казалось, способен разрешить любую трудность. Конечно, все это могло оказаться лишь мифом, очередной фантазией. Принимать желаемое за действительное у Кати получалось лучше всего. Но как же хотелось верить, что такие мужчины существуют на самом деле. И как хотелось быть рядом именно с таким. Мечтательница. Уже давно пора спуститься с небес на землю. И верить не тому, во что хочется верить, а тому, что видишь.

Катя уснула после двух, а Пашка вскочил рано – сегодня же мама из больницы приезжает. Ночью ударил мороз, поэтому машина сразу не завелась. Катя стояла у окна и наблюдала за попытками Вадима завести мотор. А потом он поднял голову и встретился с ней глазами. Катя почувствовала, что краснеет, стало немного стыдно, словно ее поймали за подглядыванием. Она чуть кивнула головой, здороваясь, и отошла от окна. Сердце билось часто-часто.

После обеда вернулась Марго. Машина въехала во двор, и Пашка, торопливо натягивая сапоги, куртку и шапку, побежал встречать маму.

Катя в это время хозяйничала на кухне – варила куриный бульон. Марго нужна диета. Сил же, чтобы сразу встать за плиту, у подруги наверняка еще не было.

Когда Катя с маленькой кастрюлькой в руках спустилась вниз, Марго распахнула объятья и втянула ее в квартиру.

– Катька, ты не представляешь, как я рада оказаться дома! Больница надоела хуже горькой редьки. Все-таки не создана я для таких заведений. Проходи, сейчас чай будем пить с конфетами.

– Тебе разве можно конфеты? – Катя топталась на пороге, но Марго тут же увлекла ее на кухню вместе с кастрюлькой.

– Мне нельзя, а тебе можно. – Она вынула из рук Кати кастрюлю, открыла крышку и вдохнула запах свежеприготовленной еды. – Как вкусно пахнет! Ты на беспорядок не смотри, я вещи разобрать не успела еще. Слушай, тут на всех хватит.

– Нет-нет, это вам с Пашкой, у меня дома еще есть.

– Пашку теперь с улицы не утащишь. Он изучает машину Вадима изнутри. Как бы чего не поломал, уже все рычаги повертел и, кажется, собирается сделать пробный круг по двору. Ужас.

– Почему ужас?

– Снесет половину огорода, – засмеялась Марго. – Но вообще, конечно, ему не хватает мужского внимания. Меня поцеловал, пообнимал, наговорил кучу новостей и убежал к Вадиму. Я вот думаю, сложится у них с Себастьяном так же или нет?

– Мне кажется, Себастьян Паше нравится, – осторожно ответила Катя. – Они были за одним столом в новогоднюю ночь, да и на следующий день, когда мы вещи собирали, контакт присутствовал. Абсолютно точно.

– Дай Бог, – вздохнула Марго, – и за духи спасибо.

Катя улыбнулась.

Дверь распахнулась, в квартиру влетел запыхавшийся Пашка.

– Мам! – крикнул он с порога. – Мы сейчас немного покатаемся на машине, можно? По дороге.