С нами были девушки - [5]

Из-за солнца он плохо видел человека, который поднялся, слушая его рапорт.

— А мы с вами уже знакомы, лейтенант! — услышал Андрей тихий, спокойный голос. И он узнал того невысокого офицера, который сегодня отчитал его на улице за невнимательность…

2

— А мы с вами уже знакомы, — повторил капитан Моховцев.

Андрей еще больше вытянулся.

— Правда, знакомство наше состоялось при таких обстоятельствах, что лучше б не встречаться. А?

Воротник начинает душить Андрея, однако он не может, не смеет пошевельнуться, а тут еще это чертово солнце не дает раскрыть как следует глаза.

— У вас, лейтенант, все-таки есть совесть, — усмехнулся Моховцев. — Даже глаза отводите. Стыдно? А?

Андрей делает шаг в сторону. Наконец! Солнечные лучи падают мимо, и он хорошо видит командира.

За большим письменным столом, наверное оставленным гражданским учреждением, стоит осанистый человек. Сейчас на нем нет форменной фуражки с поднятой тульей, и розово поблескивает чисто выбритая загорелая голова. Из-под светлых выгоревших бровей — строгий, умный взгляд.

— Мне можно идти? — спрашивает дежурный.

— Идите, лейтенант Грищук, а мы здесь побеседуем.

Капитан опустился на свой стул. В открытое окно заглянул любопытный воробей. Он перелетел с акации на подоконник и повернул головку, точно приготовился послушать беседу между капитаном и молодым офицером.

— Откуда прибыли?

— Из госпиталя, товарищ капитан!

— С санитарками воевали?

— В госпитале лечат раны, товарищ капитан.

Моховцев поднимает плечи, отчего его погоны становятся почти торчком.

— Службу знаете?

Манера капитана разговаривать неприятна Андрею. К тому же командир или позабыл, или нарочно не предлагает сесть.

— Свою знаю, товарищ капитан.

— Как это «свою»?

— Радио.

— А проводную связь?

— Меньше. Все внимание уделял основной специальности, товарищ капитан.

— И телефон надо знать. У нас пока главная связь — проводная… Ясно?

— Так точно, товарищ капитан.

— А службу ВНОС совсем не знаете?

Андрей начинает припоминать, что он знает о службе ВНОС, и ему становится неловко.

— Та-а-к, — протянул капитан и, не отрывая от Андрея внимательного взгляда, короткими пальцами выстучал по столу какую-то дробь. — Что же с вами делать, лейтенант? Ведь придется, как и всем офицерам, дежурить на батальонном посту! А? — Он звонко ударил по столу. — Ладно, побудете здесь, возле радиостанции, подучитесь, привыкнете, а там посмотрим…

Лицо Земляченко мрачнеет: «Чего ж смотреть, когда в предписании отдела кадров написано — на должность начальника радиостанции…»

Моховцев почувствовал настроение офицера.

— Чем-то недовольны? А?

— Я солдат, товарищ капитан.

— Верно. Значит, так и сделаем, пока что назначаю помощником начальника радиостанции. Будете ходить в оперативную комнату присматриваться, изучите пособия по службе ВНОС и силуэты самолетов. Да так, чтобы спросонок мог ответить. Лично проэкзаменую. Ясно? А?

— Так точно. Разрешите идти?

— Выполняйте!

Земляченко козырнул, повернулся и, чеканя шаг, вышел из кабинета…

— Ну, как дела? — спросил Грищук, когда Земляченко снова нашел его. — А? — Он так похоже скопировал командира, что Андрей, несмотря на испорченное настроение, улыбнулся и спросил:

— Товарищ дежурный, разрешите сесть?

— Садись, садись. Хозяин, наверно, все время на ногах держал?

Земляченко утвердительно кивнул.

— Правильно! Вашего брата новичка сразу надо ставить на свое место! Как же он решил с тобой?

— На радиостанцию.

— Начальником?..

— Пока что помощником.

— Это чтобы ты нос не задирал. Там сейчас техник парадом командует… А откуда хозяин тебя знает?

Земляченко только рукой махнул.

— Обожди меня. Вернусь, покормлю, покажу казарму.

— Хорошо.

Несколько минут Андрей блуждал по двору, потом нашел скамеечку под акацией и сел. С наслаждением вдохнул пьянящий запах поздних цветов. «Как на курорте», — подумал он.

За высоким домом, в котором располагался штаб, садилось солнце, по двору стлались длинные тени.

Андрей задумался и не услышал, как к нему подошел лейтенант Грищук:

— Пошли, дружище, оформляться.

В большой комнате офицерского общежития было пусто. Двумя рядами стояли кровати, из-под которых виднелись вещевые мешки. Грищук указал на свободный топчан под стеной, и Андрей подсунул под него свой чемодан. В небольшой столовой, куда они пошли после этого, Андрей увидел двух офицеров, сидевших за столиком в углу. Это были начпрод Белоусов и врач батальона. На пороге кухни стоял пожилой старшина.

— Здравия желаю всем вместе и каждому в отдельности! — поздоровался Грищук. — Это наш новый товарищ, — отрекомендовал он Андрея, — лейтенант Земляченко. Прошу любить и жаловать двойной порцией, — обратился он к старшине.

— Ну, с кем еще тебя познакомить? — спросил Грищук, когда Андрей пообедал. — Может, к девушкам в казарму заглянем?

— А удобно?

— Хозяин тебя уже предупредил?

— О чем?

— Нет еще?.. Понимаешь, наш капитан — командир требовательный, строгий и, если хочешь, справедливый. Только вот беда — за девчат очень боится. Даже обидно делается. Понимаешь?

— Нет.

— Как клушка возле цыплят ходит, чтоб коршун не сцапал. Ясно? А? — Грищук приблизил к Андрею свое круглое, с диковатыми глазами лицо.