С мороза - [4]
И вот я думаю: ведь не будь финансового кризиса, ни родители Виталика, ни Настины родители, ни мама Платона не смогли бы научить своих детей таким сложным вещам, как любовь к родному пепелищу и в то же время к отеческим гробам. То есть, возможно, и смогли бы, путем, например, покупки черепахи вместо собаки, но это заняло бы гораздо больше времени, сил, и неизвестно еще, принесло бы результаты или нет. Ведь не все дети так восприимчивы, как я. Поэтому, если б финансового кризиса не было, его бы стоило придумать.
Иногда, правда, мне кажется, что его и придумали. Просто для того, чтобы объяснить нам что-то важное и нужное про жизнь и Родину. Как детям. Мы ведь, в сущности, и есть дети. Их дети – Правительства Российской Федерации, Государственной думы, Ассоциации российских банков, товарища Сороса. А они – наши родители.
Мы их спрашиваем: «Когда ж это все кончится?»
А они нам в ответ: «Чего?!»
«Московские новости», 25.08.1998
РЫБИЙ ЖИР
Детство, да. Так ведь? Ведь именно детство вы любите вспоминать, мои крошки? Дневной сон, Новый год, мама в кримплене и папа на футболе. Да? Ну что ж, щас вам будет детство.
Молоко. Кипяченое, с тонкой пенкой, сморщенной, как обезьянья ладонь.
Пряники. Каменные, как пол в метро.
Ирис. «Золотой ключик», в котором навсегда остались молочные зубы в количестве четырех штук.
Суп. В нем плавали ошметки мутно-прозрачного, как медуза, репчатого лука.
Горчичники.
Снова молоко. Но уже в качестве лекарства, с содой, маслом и боржомом. Не рецензируемо.
И вот – вступают медно-духовые, затем ударные, к ним присоединяются струнные щипковые – апофеоз всего, смерч вкуса, ураган аромата, атомная бомбардировка, фашистские эксперименты на людях, ну как, как это еще назвать?! РЫБИЙ ЖИР, короче говоря. Лекарство для маленьких негодяев. Вспомнили, тютьки? Вижу, вижу, что вспомнили. Но недостаточно. Сейчас будем сильно вспоминать, по-взрослому. Сначала вспомним вкус.
В детстве меня окружали гады. Мама с папой были гадами. Бабушка с дедушкой – тоже гады. В детском саду – сплошные гады, больше там вообще никого не было. Самые гады сидели в поликлинике, это было такое сборище гадов, такое! И вот все эти гады собрались вместе, в какой-то своей не известной никому гадской норе, и придумали змеиное слово «рахит». У меня, прелестной плоскостопои девчушки, рахит! Сперва они загадили воздух, накормили меня смесью «Малыш» из металлической крошки, не дали мне света и тепла, заставили мандарин расти только зимой, а потом они же и заявляют, что у меня рахит! И вот для этого рахита они стали меня травить рыбьим жиром, в котором есть витамин D.
По вкусу рыбий жир не напоминает ничего. В природе просто нет ничего, что имело бы такой вкус. Вы скажете – рыба. Так нет же, вы, у рыбы совсем другой вкус, у нее вкус рыбы, а не вот этого вот. Маслянистая жидкость стекает по подбородку, жесткая салфетка в руках мамы-гадины растирает жидкость по лицу, а папа-гад держит меня за руки. Мой рот крепко закрыт. И тогда эти люди безнадежно портят то, что мне дороже всего на свете, – бородинский хлеб. Они капают эту вещь на мой любимый бородинский хлеб.
«Пойди сюда, деточка, – говорят они с добротой на лицах. – Съешь кусочек хлеба».
Я ничего не забываю. Никогда. Я помню все: и как они не купили мне красный шлем витязя, а купили только красный меч витязя; и гречневую кашу; и «не рисуй слюнями на обоях»; и рейтузы – боже, как же я ненавижу рейтузы! – зеленого цвета; и «не ешь козявки»; и как меня не забрали в среду.
И вот я мщу. Я все продумала.
Проснувшись утром и от души порисовав слюнями на обоях, я умылась, быстро поела козявок и пошла по аптекам. Я обязательно должна была найти рыбий жир. Настоящий, масляный, в желтом отвратительном аптечном пузырьке. Таков был мой страшный победоносный план. И такое горе.
Нету. Нету нигде рыбьего жира. А где был, там кончился. В аптеке на Ореховом бульваре, которую мне посоветовали в справочной, я спросила:
– У вас есть рыбий жир?
– Жидкий или в капсулах?
Ах в капсулах! Никаких капсул мне в детстве не давали, чтоб все жидкое было, я сказала!
– Норвежский или отечественный?
– Отечественный, солнышко, отечественный.
– А отечественного нет. И я не солнышко. Я вас вдвое старше.
– Как нет отечественного? Как не солнышко? Тогда норвежский, мамаша.
– Я вам не мамаша. Тридцать семь тысяч, отдел готовых форм. Пробивайте.
Ну что делать, я пробила. А зря. Просто выброшенные деньги. Это не то! Не то, вы понимаете?! Нет вкуса. Нет ВООБЩЕ никакого вкуса! Это не рыбий жир, это профанация. Будем искать отечественный. Со вкусом.
Для начала я позвонила в Минздрав. Я хотела узнать, где и в каких количествах производят российский рыбий жир. Но задача, представлявшаяся мне поначалу элементарной, оказалась дьявольски сложной. Очень скоро мне пришлось осознать, что если я найду рыбий жир, то это будет венцом моей карьеры.
Из приемной министра меня любезно отправили в приемную первого заместителя министра. Из приемной первого заместителя я была отослана в комитет по питанию. Оттуда мой телефонный путь лежал в инспекцию по контролю за качеством лекарственных препаратов. В инспекции очень удивились и посоветовали обратиться в фармакологический комитет. На третий день я дозвонилась в фармкомитет и была отправлена к начальнику группы.
Я всегда мечтал совершить великое открытие, которое перевернёт весь мир. Но я даже не представлял, что мне предстоит обнаружить…
Что такое дружба? Готовы ли вы ценой дружбы переступить через себя и свои принципы и быть готовым поставить всё на кон? Об этом вам расскажет эта небольшая книга. В центре событий мальчик, который знакомится с группой неизвестных ребят. Вместе с ним они решают бороться за справедливость, отомстить за своё детство и стать «спасателями» в небольшом городке. Спустя некоторое время главный герой знакомится с ничем не примечательным юношей по имени Лиано, и именно он будет помогать ему выпутаться. Из чего? Ответ вы найдёте, начав читать эту небольшую книжку.
В жизни каждого рано или поздно происходит это замечательное событие, запомнившееся на всю жизнь. Первое свидание! Все помнят бурю эмоций в предвкушении встречи, прогулки, разговоров ни о чем и обо всем. Много позитива. А может и негатива. Все подростки любят негатив в разной степени. Кто-то больше, кто-то меньше. Ксюше шестнадцать. Она не знает, чего ожидать от первой встречи с парнем. Этот рассказ – попытка передать все эмоции молодой девушки, готовящейся к нему: волнение, предвкушение, желание. Ожидание, боязнь первого поцелуя, множество сомнений и…комплексов.
Во все времена были первопроходцы, исследователи, новаторы. Человечество, как любопытный ребенок, исследовал окружающий мир, континенты и океаны, все, до чего мог дотянуться. В двадцатом веке пришло время пионеров космоса. Первый спутник Земли в 1957-м, первый человек в 1961-м, настал 1969-й, пришло время Луны.
В будущем люди достигли огромного прогресса, стали способны совершать межзвёздные путешествия, колонизировать планеты… но они по-прежнему не всемогущие. Действуя в первую очередь в интересах науки, Хрон, один из «12-ти» соратников мирового правительства, некогда спасших человечество, не смог преодолеть личной трагедии, душевных терзаний. Больше тысячи лет, он не оставлял попытки вернуть погибшего человека. Отыскав в «Вечной мерзлоте» заледенелое тело девушки, её спешно отправляют на космический корабль «Гагарин».
Космос, не просто слово, безграничное необьятное пространство. Место, где полет фантазии длится бесконечно.
"Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены" #1(69), 2004 г., сс.91–97Перевод с немецкого: И.Болдырев, 2003 Перевод выполнен по изданию:G. Lukacs. Von der Verantwortung der Intellektuellen //Schiksalswende. Beitrage zu einer neuen deutschen Ideologie. Aufbau Verlag, Berlin, 1956. (ss. 238–245).