С миру по нитке - [8]

Тогда Параджанов встал, неспеша подошел к чемодану, открыл застежки-молнии, выташил красивые кожаные перчатки и, выглянув в коридор (коридор был длинный), крикнул:

– Коля! Возьми!

И кинул перчатки.

– Очень любит дарить! – прошептал мне Рубен.

А Параджанов подождал, пока Коля забрал перчатки, помахал на прощание рукой и вошел в номер.

– Хороший парень, работал у меня на картине ассистентом оператора.

Потом он поинтересовался, как идет у Рубена работа над фильмом, у меня –о чем сценарий... А потом Рубен спросил, как у него дела.

– Девять лет мне не дают работу на студии Довженко. И зарплату я нигде не получаю...

– На что же вы живете? – спросил я, и Рубен тут же глазами показал мне на люстру, где возможно был спрятан жучок.

– Я спекулирую, – с достоинством ответил Параджанов, и Рубен тут же кашлянул и показал глазами Параджанову на люстру.

– Да ну их! – отмахнулся Параджанов. – И потом они это знают! Да, живу тем, что спекулирую. Отец мой ведь был известный в Тифлисе комерсант – кое-чему я, видно, у него научился... И у меня есть в Москве клиенты, которые возьмут у меня любую вещь, которую я им предложу, не торгуясь...

– Из одежды? – спросил я, и Рубен застонал, как от зубной боли.

– Нет. Антиквариат, предметы искусства... Ковры, эмаль, вазы, брошки...

А так никто мне не может помочь! Вот Сергей Герасимов, например. Мы с ним друг друга очень любим, целуемся в засос при встрече, он у меня купил не глядя много вещей... Но он мне говорит: Тебе я помочь не могу! Ведь все знают и помнят, что я снял «Молодую гвардию»...

За меня просят многие известные режиссеры мира, вот даже из Ватикана недавно пришло письмо на студию, интересуются, над чем я работаю. А мне не разрешают снимать сказки Андерсена... Может, здесь получится...

– Странно, ведь ваши фильмы приносят валюту! – сказал я, больше обращаясь к люстре, но Рубен все равно покачал осуждающе головой.

– Им на это наплевать! – сказал Параджанов. – Вот недавно была неделя советского кино в Лос-Анжелесе. Так вот, эта неделя провалилась: кому-то из американских прокатчиков попалась копия моей «Саят Новы» и он пустил ее в кинотеатре рядом с «недельным»...

Бондарчук с женой прямо из Лос-Анжелеса заехали ко мне в Киев, чтобы узнать, кто мог «свистнуть» копию... А я откуда знаю? Ведь мне не дали даже смонтировать фильм.

Через две недели Параджанова посадили.

– Все из-за Толика, – подмигивая, говорил нашим друзьям Рубен. – Такие вопросы Сереже задавал, хуже следователя!

А директор студии «Арменфильм» Мадоян сказал нам, что запуск фильма Параджанова по сказкам Андерсена он уже закрыл. Было ясно, что Параджанова посадили надолго.

Больше у меня таких встреч с Параджановым не было. Я, правда, видел его в московском Доме Кино на премьерах его фильмов «Сурамская крепость» и «Ашик-Кериб».

На премьере последнего фильма мы столкнулись с ним у входа в Дом Кино –он встречал своих гостей.

Увидев мою тогдашнюю жену (это была Соня), он пораженно закрыл ладонью глаза:

– Какая шуба! – воскликнул он. На что Соня обиженно сказала:

– А я думала, вы скажете: Какая женщина!

После выступления Параджанова перед просмотром фильма у Сони претензии к Параджанову отпали.

Параджанов представлял актера, исполнителя главной роли, молодого красивого курда и смотрел на него влюбленными глазами – курд с достоинством принимал его обожание.

Параджанов говорил:

– Нас пригласили показать фильм в Нью-Йорке и разрешили поменять 300 рублей – это ведь такая мелочь. С трудом купил на них Арику -показал он на актера – подарок, часы. И все. Потом стоим на Бродвее и смотрим, как рядом негр ест банан и выбрасывает шкурку. Мы следим, как эта шкурка летит в урну.

Мне кажется, «Ашик-Кериб» лучший его фильм.

Но много я слышал о Параджанове от других людей и кое-что здесь приведу из услышанного.

Паркев Малаян, режиссер «Арменфильма», работавший ассистентом у Параджанова на картине «Цвет граната», рассказывал мне.

– Мы выбирали натуру для картины и заехали в Бжни, осмотрели церковь 16 века. Когда вышли из церкви, Сережа мне говорит:

– Паркев, ты видел там на амвоне кадило лежало?

Я говорю:

– Видел.

Он:

– Вот тебе 25 рублей, пойди возьми кадило и положи вместо него деньги.

Ну, я пошел и сделал все, как Сережа сказал.

– А деньги оставил? – шутя, спросил я.

– Если честно – нет, – сказал Паркев. – Никому там это кадило на фиг не нужно было... А деньги взял бы любой человек, который первым бы там после меня оказался... Потому и не оставил, а если б Сереже попытался вернуть – скандал бы вышел, что его ослушался.

Директор нашего с Рубеном фильма работал с Параджановым на «Цвете граната». Как-то в разговоре с ним я что-то сказал про «творческую мысль».

– Вот только этого мне говорить не надо! «Творческая мысль»! Сыт ею по горло! Этой творческой мыслью!

Такое болезненное отношение нашего директора к «творческой мысли» было вызвано работой с Параджановым.

Он рассказывает:

– Дает мне Сережа задание: привезти на съемки в горы лань, тигра и попугая. Представляете, ведь абсолютно разные животные... Ну я 10 дней бегал по циркам, зоопаркам, пока достал этих животных, нашел транспорт подходящий, клетки, дрессировщика для тигра и, наконец, поехали мы на трейлере по горной дороге к месту съемок. Целый день ехали... Приехали, наконец... Сережа осмотрел всех животных и остался доволен. Молодец, говорит, это то, что надо. На следующий день снимаем тигра. Подготовили все, Сережа командует в мегафон, тигр внимательно на него смотрит, мы готовимся выпустить тигра из клетки, и по задумке перед самым выходом тигра дрессировщик должен сделать ему укол снотворного, которое через минуту подействует, и тигр потому будет не опасен. Ну, Сережа командует в свой мегафон, дрессировщик делает тигру укол, дает отмашку Сереже, тот кричит «Мотор!», мы открываем дверцу и тигр, вместо того, чтобы бежать к лани, сразу прыгает в сторону Сережи. Сережа бросает мегафон и бежит от него как олимпийский чемпион, тигр вот-вот его настигнет, дрессировщик стреляет в воздух из пистолета, кричит тигру что-то вроде «Акбар! Фу!