С любовью не играй - [7]

Все это ей пришлось выслушать накануне. И ни от кого-нибудь, а от самого мистера Эллиота. Он терпеливо ждал в ее гостиной, пока она переодевалась в простые голубенькие брючки и белую блузку. Когда Саманта вновь появилась в дверях, Говард со скучающим видом заметил, что теперь она выглядит достаточно естественно.

Но окончательно добило ее недовольство Джорджии видом представленной ей медсестры, которое дама не преминула высказать по приезде из аэропорта. Эллиот почти тотчас же вернулся в свой отель в Уайлвуде, где вел переговоры о какой-то сделке, до которой, как назидательно объяснила Саманте миссис Уоррен, не должно было быть никакого дела ни ей самой, ни ее компаньонке.

Да, макияж Саманты раскритиковала сама госпожа Уоррен! Та избалованная Джорджия, которая считала неприличным отправляться в путешествие с багажом, насчитывающим менее дюжины огромных чемоданов. Причем один из них непременно был так набит всякого рода косметикой, что хозяева парфюмерных магазинов Нью-Йорка могли бы лопнуть от зависти. Та миниатюрная, с красивыми светлыми волосами, возмутительно стройной фигурой и редкой коллекцией драгоценностей, испорченная бездельем и ленью Джорджия, которая предупредила Саманту о своем обычае спать до полудня, когда та предложила вставать в девять утра и сразу же приступать к процедурам.

Остаток дня миссис Уоррен провела в попытках как-то уклониться от физиотерапевтических процедур и в беспрестанных предостережениях Саманте не делать сердитую мину, мол, морщины превращают девушку в простушку.

А Саманта, засунув руки в карманы своих голубых брюк, размышляла о том, что все могло оказаться гораздо хуже. Джорджии она, по-видимому, все же понравилась. И это успокаивало девушку. Ведь в противном случае не было никакой гарантии, что миссис Уоррен однажды не скажет сыну: «Чтобы духу ее здесь больше не было!».

Ее сыну… Саманта прищурилась от яркого солнца, в лучах которого растаяли последние редкие облачка, и вдруг поняла, что в ее мыслях Говард Эллиот занимает больше места, чем это положено хладнокровной деловой женщине.

Но она уже ничего не могла с этим поделать. Надо быть совсем слепой, чтобы не замечать, как красив и обаятелен был этот мужчина. Но скорее всего, им владеет одна страсть — его дело, его бизнес, уныло подумала Саманта, бросив взгляд с высоты восемнадцатого этажа на автомобильную стоянку.

Неожиданно внизу она увидела Говарда. Или, как почтительно выговаривала Кори, самого мистера Эллиота. Он шел своим обычным размашистым шагом через почти пустую стоянку, где было лишь несколько ничем не примечательных автомобилей и одна элегантная спортивная машина вишневого цвета. Но стоила она, вероятно, не меньше небольшого коттеджа со всей обстановкой.

Видимо, эта машина и принадлежала Говарду. Она была даже чем-то на него похожа. Изысканная, дорогая и немного, хотя Саманта сразу же постаралась прогнать эту мысль, сексуальная.

Она перегнулась через перила и принялась следить за Говардом, который уже направлялся ко входу в вестибюль гостиницы. Саманта отметила, что он снова был одет совершенно обыденно — в черные брюки и ослепительно белую хлопковую рубашку с закатанными по локоть рукавами.

Большего с такой высоты она разглядеть не могла. И даже не была вполне уверена, что рубашка на Говарде действительно из хлопка. Однако это не имело значения. В хлопковой ли, в синтетической ли рубашке, Говард производил неотразимое впечатление. Он мог носить кожаные мокасины без носков и все рано выглядел бы импозантно. Зато никогда бы не позволил себе каких-либо крикливых излишеств в одежде, вроде золотой цепочки на шее.

Темно-рыжая шевелюра Эллиота на мгновение блеснула в лучах утреннего солнца, после чего он исчез под голубым, в полоску, парусиновым козырьком, прикрывавшим вход в гостиницу. Саманта вновь погрузилась в свои мысли. Сейчас Говард поднимется сюда и обнаружит, что мисс Ричардс, которую он нанял, вместо работы преспокойно нежится на солнышке.

Она бросилась в свой огромный номер, обставленный мебелью из красного дерева и устланный восточными коврами, которые, к сожалению, закрывали красивый паркет. Надо было срочно найти какое-нибудь дело, чтобы выглядеть занятой. Но уже по дороге в кухню Саманта услышала звук открывающихся дверей лифта, расположенного напротив ее номера. Схватив со стола наполовину пустую чашку с кофе, Саманта проскользнула в гостиную и плюхнулась в кресло, приняв позу глубоко задумавшегося человека.

— А, это вы! — протянула она с неплохо разыгранным удивлением. Но тут до нее дошло, что было в высшей степени глупо делать вид, будто она считает себя единственной живой душой на всем этом огромном этаже. Ведь не могла же Саманта не знать, что совсем рядом находилась сейчас Джорджия и ее экономка миссис Грэйди. Наверное, она переборщила, изобразив, будто утренний визит был для нее полной неожиданностью. Поэтому Саманта тут же перестроилась и с очаровательной улыбкой приветствовала: — Доброе утро, мистер Эллиот. Мы, право, не ждали вас сегодня.

— Мы? — удивленно переспросил Говард, озираясь по сторонам. — Разве за вашей спиной кто-то прячется?