С кармой по жизни - [18]

Тяжелая сейфовая дверь, обитая натуральной кожей, стоила, наверное, не меньше, чем сама квартира в этом престижном в советские времена доме. А ведь если бы он не оказался таким ничтожным человеком, с тоской подумалось мне, я вполне могла бы жить вместе с ним в этой квартире, растить детей и катать их на яхте. К счастью, этого уже никогда не случится, я буду по-прежнему прозябать в своей мизерной, но очень уютной и родной квартирке у черта на куличках, пить по утрам в одиночестве кофе и кормить хлебными крошками голодных воробьев и прожорливых голубей на подоконнике. Что ж, по крайней мере останусь сама собой.

Собравшись с духом, я позвонила в квартиру. К моему удивлению, дверь тут же открылась, плавно и бесшумно, словно за ней стоял привратник. Но, увы, это был отнюдь не привратник. На пороге стоял тот самый парень, которому я разбила сумкой нос в лифте, и противно ухмылялся. Его нос заметно опух и покраснел, и это в первое мгновение меня немного порадовало. Затем, когда до меня дошло, что происходит, я обомлела от ужаса, сделала шаг назад, чтобы развернуться и бежать отсюда без оглядки, но моя спина уперлась во что-то твердое, и сзади послышался грозный голос:

— Заходи в квартиру, Крымова.

В следующую секунду с моего плеча сорвали сумочку, лишив меня возможности перестрелять всех из пистолета, и так толкнули в спину, что парень с опухшим носом едва успел уклониться, освобождая мне дорогу, а я пролетела метра четыре, врезалась лбом в стоящий в прихожей деревянный шкаф и тихонько сползла на пол, оглушенная ударом. Меня тут же подняли за воротник, втащили в комнату и швырнули на диван, как тряпичную куклу. Когда туман в глазах рассеялся, я увидела сидящего в кресле напротив меня мужчину. Ему было лет сорок, у него были большие залысины, острые черты лица, черные умные глаза и тонкие губы. Он был в синей клетчатой рубашке и черных брюках. Рядом с ним стоял здоровенный парень, видимо, тот самый, что втолкнул меня в квартиру. Тип с разбитым носом сидел в другом кресле у окна. Все трое с неприкрытой неприязнью смотрели на меня, ожидая, пока я окончательно очухаюсь.

— Значит, вы и есть Вероника? — растягивая слова, спросил тип с залысинами тем самым голосом, который я слышала по телефону у себя дома.

Подобравшись, я поправила прическу, потрогала ушибленное место на лбу и, поморщившись от боли, зло бросила:

— А вы, надо понимать, и есть тот негодяй, что угрожал мне по телефону?

— Я не угрожал, а ставил вас перед фактом, — ничуть не обидевшись, возразил он, — видимо, давно привык к подобному обращению. — Кстати, если вам интересно, у меня есть имя: Андрей.

— Мне не интересно, — заверила я поспешно.

— Не сомневаюсь. Вы правильно сделали, что приехали сюда, Вероника Сергеевна. Честно говоря, я до последнего момента не мог поверить, что вы появитесь. Хотя Григорий и говорил, что вы очень наивны и доверчивы, но вы просто превзошли все наши ожидания. Неужели вы и вправду рассчитывали найти здесь Григория? Надо быть последней кретинкой, извините за грубость, чтобы попасться на эту удочку. Видите ли, часть акций ресторана «Славянский базар» принадлежит нам, там у нас свои люди и обслуживающий персонал выполняет все наши указания. Нам даже пришлось специально вызвать из дома метрдотеля, чтобы он разыграл перед вами небольшой спектакль и заманил в ловушку. Все это я рассказываю исключительно для того, чтобы вы поняли: с нами тягаться бесполезно. Вы — никто, а мы — сила, нас много. Мы можем раздавить вас, как блоху на сковородке, но можем и возвысить до небес — все зависит только от нас.

— Вы похожи на карлика, который возомнил себя великаном, — усмехнулась я. — С вашими амбициями пора президентом быть, а вы тут гоняетесь за одинокой беззащитной женщиной с ребенком и никак догнать не можете. Короче, мне нужен Григорий, — осмелела я, понимая, что терять уже нечего. — Где он?

Мои мучители удивленно переглянулись, и Андрей сказал тому, что стоял рядом:

— Ты слышал, Митя? Кажется, нас не понимают. Или я не ясно выразился?

— Врезать ей нужно, — басом предложил бугай Митя, почесав огромный кулак, — тогда поймет.

— Погоди, сначала нужно по-хорошему попробовать.

— Ты же видишь, что по-хорошему она не понимает, — сказал парень с опухшим носом, ковыряясь в ногтях деревянной зубочисткой. — Пока ты с ней цацкаешься, время уходит. Давно бы уже другого нашли…

— Другого мне не нужно! — потемнел лицом Андрей.

— Ну, делай как знаешь, — пожал плечами Юрий, сунув зубочистку в рот. — Григ верно говорил: ты упертый, тебя не переспоришь.

— Поэтому лучше помолчи, — посоветовал, успокаиваясь, Андрей и повернулся ко мне. — Вероника Сергеевна, давайте не будем ссориться, а то мои парни очень нервные, как видите, и могут невзначай переломать вам все кости, а мне бы не хотелось, чтобы остаток дней вы провели в инвалидном кресле. Да и вам, наверное, тоже этого не хочется, не так ли? Обратите внимание, мы еще не сообщили милиции местонахождение той машины, но готовы сделать это в любую минуту.

— Что вам нужно? — спросила я, чувствуя, как мои еще пока целые кости начинают ныть от страха. — Зачем вы меня преследуете? И вообще, где мой паспорт и ключи от квартиры?