С. Х. В. А. Т. К. А. - [13]

— Кто такой? — удивился Тимур. — Не слышал.

— Так тебя сколько не было? Год? А он новенький. Работает в НИИЧАЗе. Знаешь про эту контору? Совсем недавно объявилась, а уже филиалы и за Периметром, и снаружи. Крутая, артефакты у сталкеров официально скупает, ни с кем не считается, даже вояки с ней дружат. Так вот Индеец, если кому в Зону надо, провозит его в институтской машине. Сегодня у него поездка. Берёт пятьсот баксов с клиента. Есть у тебя столько?

— Найдется.

— Тогда наружу давай, я тебе направление к НИИЧАЗу покажу и расскажу, что к чему.

Через гостиничный бар, просторный холл, где дежурил тот же квадратный охранник, они вышли на бульвар. Близился полдень, народу на улицах стало больше. Пьяный всё так же спал на скамейке, трое пацанов гоняли мяч.

— Значит, в ту сторону чешешь, — Карл показал вдоль бульвара. — Как он закончится, сразу налево по Приречной, проходишь её до конца и попадаешь к машинному двору. Его надо обойти по часовой стрелке, с другой стороны увидишь пруд, а за ним дорога идёт прямиком к воротам НИИЧАЗа. Но ты на неё не суйся, а пройди вдоль дороги левее, за кустами, и сверни в обход ограды этого института. Ограда там высокая, бетонная и с колючкой. В ней…

Он ещё некоторое время говорил, а Тимур внимательно слушал, пока из-за угла не донёсся шум и прохожие не начали оглядываться. Источник шума быстро приближался. Ещё не видя его, Тимур попятился, расстегивая куртку, и поправил лямки рюкзака на плечах.

— Это что за хрень… — начал Карл, и тут на бульвар вылетел жёлтый «Москвич».

Багажника не было, крыша продавлена, передняя фара разбита — тачка казалась одноглазой.

За ней мчались ревущий сиреной «уазик» и легковушка с мигалкой. Они догоняли. Тимур попятился к дверям гостиницы, соображая, что лучше: бежать или замереть?

Из окна водительской дверцы высунулся Жердь, отвел назад длинную руку с АК и открыл огонь. Из «уазика» тоже выстрелили, заднее стекло «Москвича» осыпалось.

На асфальт позади него упала бутылка с горящим горлышком. Она взорвалась прямо перед «уазиком», тот вильнул и врезался в дерево, а в багажник ему въехала легковушка.

Но и «Москвичу» не повезло. С газона на проезжую часть выкатился футбольный мяч, запущенный кем-то из мальчишек — прямо под колеса. Он лопнул с оглушительным хлопком, и звук этот будто швырнул машину в сторону. Она качнулась, вильнув сильнее, чем до того тачка ментов, и вдруг оказалось, что «Москвич» мчится прямо на Карла с Тимуром. Заскрежетали тормоза, карлик метнулся вдоль стены, Тимур прыгнул в раскрытые двери, а следом вломился «Москвич».

Он пробил стену. Отбежавший почти на середину холла Тимур увидел дикие, искаженные лица Жердя и Огонька. Поджигатель тыкал в него пальцем сквозь потрескавшееся лобовое стекло. Машина встала, и Жердь полез под баранку за автоматом, который уронил во время столкновения. Тимур, опомнившись, рванул пистолет из-за ремня и дважды выстрелил в них. Он так и не понял, попал или нет, — развернулся и бросился прочь через холл. Миновал бар, грудью распахнув дверь, промчался через кухню, слыша за спиной крики и отдаленную трель милицейского свистка, пробежал два коридора, свернул и уткнулся в большое окно, выводящее на задний двор. Тяжело дыша, распахнул ставни и вылез наружу. Дальше был заставленный ящиками двор, изгородь, а за ней — незнакомые переулки и улочки, по которым он поспешил в сторону НИИЧАЗа.

* * *

Филин не любил визиты к Седому, как и самого директора института. Хотя директора ли? Может, Седой — глава охраны или занимает другую важную должность? Бандит этого не знал, да оно ему и не было нужно. Знал он одно: Седой хорошо платит, требователен и не прощает ошибок. Вот, например, бригада Отмычки. Были люди — и не стало людей. Пятеро здоровых, хорошо знавших Зону мужиков во главе со своим хитрющим вожаком, тёртым-перетёртым Отмычкой, взяли да исчезли в один распрекрасный день. Или ночь. Так сказать, вышли из пункта А, но не прибыли в пункт Б, хотя и в пункт А тоже не вернулись. Равно как и в любое другое из известных мест Зоны. Растворились, канули, пропали. Может, конечно, это и совпадение, может, их стая псевдопсов растерзала, затоптал псевдогигант-шатун или увёл контролёр, да только не верил Филин в такие совпадения, ведь пропали они почти сразу после того, как Отмычка повздорил с Седым, не выполнив задание и зажилив полученный на покупку снаряги с боеприпасом аванс.

В общем, Филин старался не расстраивать Седого и поэтому, когда тот вызвал его к себе, немедленно выехал за Периметр из схрона банды («отряда», как он любил называть своих людей). Благо полученное от Седого удостоверение внештатного полевого сотрудника НИИЧАЗа позволяло без проблем курсировать в обе стороны через границу Зоны.

Хотя Филин ну очень не любил покидать её. Он будто питался её воздухом — в Зоне он расцветал, становился сильнее и резче, даже с виду казался крупнее, а за Периметром как-то скукоживался, бледнел и ещё отчего-то постоянно мёрз, приходилось напяливать на себя кучу шмоток.

Кличку бандит получил по самой простой причине: этот невысокий чёрноволосый человек и вправду напоминал лесного филина. У него была крепкая шея, крепкие короткие ручки и покатые плечи борца, а также большие, слегка выпуклые глаза и тёмные круги под ними. А ещё глухой ухающий голос. Он любил выпить и, будучи пьян, легко впадал в ярость. А ещё он был умным и дальновидным — именно по этой причине его банда до сих пор существовала. Ну и кроме того, Филин буквально до смерти любил деньги и имел с десяток тайников по всей Зоне, где хранил сбережения. В отличие от многих сталкеров, бандитов или мародеров он не желал, подкопив деньжат, покинуть Зону и прикупить домик с небольшим бизнесом где-нибудь снаружи — нет, он хотел остаться здесь и зажить так же, как жил один из самых крутых местных деляг, то есть Слон. Организовать постоянный лагерь, хорошо укреплённый, чтоб никакой долговский патруль туда не сунулся, закорешиться с военными, от которых поиметь надежную «крышу», отправлять экспедиции в глубь Зоны, перепродавать артефакты… В общем, обзавестись настоящим хозяйством.