С Евангелием в руках - [163]

«В Мюнстере либо идет дождь, либо звонят колокола. Если и то, и другое – значит, воскресенье». Утверждают, что это выражение бытует здесь со времен Средневековья. Колокола, однако, наполняют своим звоном воздух над городом и сейчас, звоном, который утром в воскресенье действительно несется отовсюду. Ибо в Мюнстере – всё рядом: собор Святого Павла с гробницей фон Галена, церковь Святого Ламберта, где он проповедовал, и Святой Мартин, и Святой Эгидий, и маленький храм местного святого – Серватия, выходца из Малой Азии, ставшего первым епископом Тонгерна. Он открыт всегда. Здесь всегда совершается адорация – поклонение Святым Дарам, и, наверное, Эдит Штайн бывала тут очень часто.

Когда смотришь на черную колокольню Св. Ламберта, кажется, будто город сегодня остался таким, каким он был в Средние века или, во всяком случае, двести лет тому назад, когда здесь родилась Аннете фон Дросте-Хюльсхофф, известная поэтесса, портрет которой изображен на купюре в 20 марок. Однако это не так. Мюнстер всё время перестраивался. Например, старая колокольня Св. Ламберта к концу XIX века пришла в настолько ветхое состояние, что была разобрана. Новая (высотой в 90 метров), так напоминающая колокольню собора во Фрибурге, была сооружена именно по ее образцу.

Теперь она стала чуть ли не главным символом «средневекового» Мюнстера, но тогда жители против нее протестовали. Вообще идея известного в ту пору священника Германа Каппена вернуть городу готический облик и убрать, где можно, из древних храмов барочное убранство казалась людям какой-то нелепой и даже революционной. А потом… В годы Второй мировой войны город был разрушен почти полностью. Его восстановили лишь в 1960-е годы. Но прошло тридцать пять лет, и теперь кажется, что всё это было таким же прекрасным всегда. Что всё сохранилось и ничто не переделано. И романские храмы, построенные некогда мастерами, специально выписанными из Бургундии, и маленькие домики местных жителей с высокими крышами и черепичною кровлей, и кафельные голландские печи, которые в Мюнстере можно обнаружить чуть ли не в каждом доме и, главное, в каждом кафе или ресторане (поскольку Голландия отсюда находится чуть ли не в двух шагах).

И фонтаны, и городские сады, и удивительная набережная совсем маленькой речки Аа (от латинского aqua – «вода»), протекающей через самый центр города, и дворцы вестфальской знати. И дом с философской надписью на фронтоне Anni labuntur. Homines moriuntur. Deus manet – «Годы текут. Люди умирают. Бог остается». Что это всё – «новодел»? Результат успешной работы реставраторов и не больше? И даже запах свежей рыбы на площади у собора, и толстые фермеры, торгующие по субботам здесь же, на этой же площади, капустой, медом, сливками и колбасами, свежей бараниной и благоухающими яблоками?..

Конечно, нет. Именно эта жизнь, эта ежедневная реальность, не какая-то отвлеченная идея, а материальная плоть бытия с запахом рынка и колокольным звоном, с бесконечными велосипедами и спешащими на лекции студентами, с добродушным смехом торговца, что стоя пьет кофе прямо тут же, на площади, потому что его ждут покупатели, – всё это возвращает восстановленному, казалось бы, совсем недавно из развалин городу его подлинность, его принадлежность истории и традиции – его многовековую атмосферу.

И в самом деле – именно тут, не в каком-то другом, уничтоженном, но именно в этом городе, буквально в двух шагах от рыночной (или соборной) площади, как это изображено на картине Теобальда фон Ойра, собиралась в XVIII веке так называемая Familia sacra, или Священная семья – княгиня Амалия фон Галлицин и ее друзья. Княгиня Амалия была замужем за русским дипломатом Димитрием Голицыным – вот откуда странная фамилия фон Галлицин.

Немка с русским именем и убежденнейшая христианка, она собрала вокруг себя всех, кто хотел, чтобы вера в Бога и верность евангельским призывам Иисуса заключались не только в соблюдении постов, но и в самой жизни. В доме у Амалии, которая была католичкой (как и почти все уроженцы Мюнстера), прожил последние годы жизни «волхв с Севера» – Иоганн Георг Гаман, протестантский мыслитель, в век Просвещения говоривший о том, что «вера – выше всех систем», и бывший, возможно, самым большим христианским (и поэтому неизвестным для многих) мыслителем XVIII столетия.

Многие из ее друзей стали потом епископами и профессорами в лучших университетах Германии, сын Димитрий (как и мать, католик) был миссионером в Америке, а потом викарным епископом в Филадельфии, а Гёте приезжал именно сюда только для того, чтобы побывать в гостях у северной Минервы. В маленький город Мюнстер, где по утрам так удивительно слушать чистый и прозрачный звон колоколов.

Впервые опубл.: Русская мысль. 1999. № 4293 (18–24 ноября). С. 20.