С другой стороны - [18]

Непривычными — да, но ничего такого плохого, не в пример моим ожиданиям. Раз — и я на месте.

— С прибытием, мистер Поттер. Признаться, я был удивлён, когда получил уведомление от банка. Я уже думал, что такого дня, когда наследник, наконец, объявится, не произойдёт, — гоблин с кряхтением поднялся со своего места, — моё имя — Рогняк, и я являюсь поверенным рода Поттер.

— Очень приятно, Рогняк. Как вам уже известно, меня зовут Гарри Поттер. Может быть, мы перейдём к делам? — я сначала сказал, а затем, спохватившись, что это может быть невежливо, извинился. — Да, ещё я хотел сказать….Мне пока незнакомы правила и этикет волшебного мира, поэтому, если я вдруг сказал или скажу что-то не то….заранее извините, возможно, я даже не замечу, что сделаю что-то не так, — я вежливо пожал плечами.

— Ничего страшного, мистер Поттер, я и сам не особенно уважаю эти формальности, так что не обращайте внимания. И, действительно, мы можем перейти к делам.

Я вздохнул. Пора выяснять, есть ли у Дамблдора План. Ну, то есть я и так знаю, что есть, меня больше интересовала его глубина и продуманность.

— Как мне известно, мне должны были отправлять отчёты по поводу того, что мне нужно зайти в банк, а также по поводу состояния моих счётов. Это так?

Гоблин кивнул.

— Да, но не совсем. На счёт вашего прибытия, действительно, одно письмо было написано вам для получения наследства официально, а вот отчёты всегда отправляются магическому опекуну, если наследник не достиг возраста хотя бы пятнадцати лет.

— Позвольте узнать… — я затаил дыхание, — а кто является моим опекуном в данный момент?

Рогняк с недоумением на меня уставился.

— А вам разве неизвестно? Ваш магический опекун — Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор.

Я почти не удивился — чего-то такого и следовало ожидать.

— Видите ли, в чём дело… — максимально обтекаемо начал я, — я ни в коем случае никого не хочу обвинять, но о том, что я являюсь волшебником, «официально» узнал лишь неделю с лишним назад. О вышеупомянутом Альбусе Дамблдоре я узнал из довольно-таки сомнительного источника в этом смысле — от лесничего школы Хогвартс. А если говорить про ваши извещения… то за всю свою жизнь я получил лишь несколько сотен писем из Хогвартса. При том, что они были абсолютно одинаковыми по содержанию. Ни о каких просьбах зайти в банк я ничего не слышал тем более, что о магическом мире я знаю лишь около недели.

Рогняк мгновенно подобрался.

— Действительно, довольно интересное… дело. Видите ли банк Гринготтс никогда не лезет в дела своих клиентов, но здесь… надеюсь, вы не решили, что мы поверим вам на слово? Если судить по тому, что вы говорите, то это довольно серьёзное обвинение как банку, недосмотревшему за доставкой писем, так и вашему опекуну.

Я кивнул. В любом случае… это правда. И ничего такого мне неизвестно. Либо я избавлюсь от раздражающего опекунства, либо мне дадут некие «преференции» в банке в качестве извинений.

— В таком случае вы готовы подтвердить свои слова под использованием сыворотки правды?

— Разумеется, готов, — я пожал плечами, — да и зачем мне вам лгать?

И это правда — даже если меня будут спрашивать моё имя, я с чистой совестью могу сказать «Гарри Поттер», ибо другого у меня просто нет.

Тем временем мой поверенный не стал никого ни за что тянуть и связался с сотрудниками банка, которые уже через минуту пришли с флаконом зелья и листом пергамента, на котором был магический контракт, подтверждающий, что заданными будут лишь определённые вопросы. Я аккуратно изучил договор, чем заслужил одобрительный взгляд. Спустя две-три минуты всё было благополучно подписано и подтверждено каждым из собравшихся здесь гоблинов.

Я сел на стул, и мне дали ровно три капли зелья. И сразу поставили перед о мной антидот, как и было оговорено.

Разум сразу затуманился, мысли не подавали знаков о своём существовании, а единственным, что как-то влияло на сильнейшую меланхолию, захватившую меня, был голос моего поверенного, который начал задавать вопросы.

— Вы понимаете меня?

— Да.

— Назовите ваше полное имя.

— Гарри* Джеймс Поттер.

— Получали ли вы когда-нибудь письма с совами, если не считать письма из Хогвартса и письмо из банка, пришедшее к вам после посещения Гринготтс?

— Нет.

— Встречались ли вы в сознательном возрасте с человеком по имени Альбус Дамблдор или связывались с ним каким-либо другим способом?

— Нет.

— Это всё, мистер Поттер. Можете пить антидот.

Я с некоторым напряжением выполнил указание гоблина: мысли не желали складываться и уж тем более давать указания телу. Наконец, голова прояснилась. Контракт в ту же секунду рассыпался в пыль, как только был выполнен.

Двое других гоблинов ушли, остался лишь поверенный.

— Что же, мистер Поттер, у нас нет оснований вам не верить. По законам банка вы можете требовать компенсацию, — гоблин осклабился, — в разумных пределах, конечно. По этому поводу будет проведено расследование, и, если виновным в этом недоразумении действительно окажется Альбус Дамблдор, то лишение его опекунства — лишь вопрос времени.

— Тогда, надеюсь, директор не узнает об этом в ближайшее время? Ну, тогда, когда опекунства будет лишён, не так ли? Бюрократическая машина порой такая ненадёжная… — ухмыльнулся я, — то бумага куда-то потеряется, то ещё что-то случится с нею в дороге? Мало ли…