С чего начиналось - [13]

…Самолет пошел на посадку. Челябинск.

Снова в Челябинске

Вот и знакомый аэродром. Небольшое деревянное помещение аэропорта. От Свердловска до Челябинска летели 55 минут.

— Сколько километров от аэродрома до города? — спросил я одного из служащих.

— Вам в какое место города нужно?

— В центр, к обкому.

— Если измерять в километрах, то не больше двадцати, а если по времени считать, то часа полтора затратите. Дорога плохая, да еще на прошлой неделе прошли дожди и все развезло.

— Как же мне отсюда до города добраться?

— Вот придет автобус, и поедете.

— А сколько ждать придется?

— Да автобус уже должен прибыть. Что-то задерживается. Может быть, случилось что-нибудь. Вчера четыре часа ждали, все мотор никак не заводился. Трудно сказать, когда он придет.

Может быть, позвонить на ферросплавный завод? Там меня, наверное, еще не забыли? Да ведь и директор завода мой старый соратник.

В телефонной трубке услышал знакомый голос директора завода Дыханова:

— Вы откуда? С аэродрома? Сейчас же посылаю за вами машину. Приезжайте прямо к нам в заводоуправление, в обком успеете.

Я слушал Дыханова, а в памяти вставали картины прошлых дней. Перед глазами возникли заводские корпуса и люди. Какие люди! Для них все было нипочем. Действительно, не было трудностей, которые они не могли бы преодолеть. Упорные в достижении поставленных целей, энергичные и смелые, думающие не о себе, а о том, как лучше и быстрее сделать то, что поручено. Теперь, вероятно, и не узнаю завода — ведь прошло уже четыре года, как я уехал из Челябинска в Москву.

Через час с завода пришла машина. Шофер признал меня.

— Мы ведь с вами не раз ездили. Помните, как однажды из Каслей пробирались, не дорога, а море разливанное — одна жидкая грязь. Ну, а город вы теперь не узнаете. Сколько за эти годы всего понастроено — и не перечесть!

Приближаемся к городу. В стороне от дороги видны строения кирпичного завода, там я когда-то выступал с докладами о международном положении и рассказывал о фашизме. Но думал ли я тогда о том, что нам так скоро придется вести войну с теми, кого я видел на улицах немецких городов, марширующих в коричневых рубахах со свастикой на рукаве, что эти орды с такой быстротой зальют кровью всю Европу.

А вот и мост через реку Миас. Сердце забилось. Сколько раз я проезжал здесь! Вправо дом, где я прожил два года. А еще правее школа, куда ходила дочь. Каждый дом этого района мне хорошо знаком: мы их строили, заселяли, навещали здесь новоселов.

Вроде бы все сохранилось так, как и было. Вот и здание заводоуправления. Поднимаюсь на второй этаж в кабинет директора. Меня уже ждали. Собралась вся старая гвардия ферросплавщиков. На таких заводах кадры всегда были устойчивые. В то время в стране насчитывалось всего четыре завода, занимавшихся производством ферросплавов, и нередко, как жидкость в сообщающихся сосудах, люди перетекали с одного завода на другой, редко ускользая в сторону.

Появился чай, бутерброды.

— Как у вас со снабжением?

— Пока все есть, сами видите. Да мы еще организовали свое подсобное хозяйство. Помните площадку, где когда-то начинали строить листопрокатный завод, между электродным заводом и березовой рощей? Теперь вы это место не узнаете. Там у нас своя свиноферма. Больше шестисот свиней держим, так что мясом обеспечены. Завели и огороды. Собираемся в этом году засолить много капусты. Вот только с бочками трудно. Но изыскиваем выход: уже построили бетонные емкости. Война: надо думать о снабжении рабочих.

Разговор меня взволновал. Какие молодцы! Обо всем думают, и прежде всего о людях. Великолепный коллектив здесь образовался. Инициативные, энергичные люди с сильно развитым чувством ответственности, люди, привыкшие решать сложные производственные задачи, умеющие находить выход, казалось бы, из безвыходных положений. С такими не пропадешь!

— Ну, а как дела на производстве? — спросил я.

— Как всегда, планы перевыполняем, хотя, по правде сказать, и нелегко это дается. Вот смотрите сами, — и, улыбаясь, Дыханов показал на график выполнения плана.

— Ну, а как со снабжением цехов? — продолжал спрашивать я.

— Как и раньше. С колес работаем. Запасов почти нет. Если бы было регулярное, бесперебойное снабжение да в электроэнергии не ограничивали, мы горы бы свернули.

— С жильем, правда, трудно становится, — вставил кто-то из присутствующих. — Помните, как раньше вольготно жилось у нас: всегда имелось в резерве две-три квартиры. А теперь приходится всех уплотнять. Много прибывает эвакуированных, почти ежедневно. Мы уже все ванные ликвидировали. Вместо ванн поставили койки и вселили туда людей. Теперь не до удобств. На время войны и в бане можно помыться. Баня у нас хорошая, просторная. Да вы, вероятно, помните…

Наконец, спросили и о целях моего приезда. Я сказал, зачем появился в Челябинске.

— А где жить-то будете?

— Еще не знаю. Наверно, нужно устроиться где-нибудь поблизости от завода. — И я назвал завод.

— А может быть, у нас? — сразу вместе предложили директор и главный инженер. — Вас-то мы устроим. Чего вам к чужим ехать? Хотя теперь чужих нет — война всех спаяла. Все стали своими. Но подумайте все-таки.