С чего начинается Родина - [25]

Последний прощальный свисток паровоза. Бронепоезд № 1 плавно вышел за ворота завода. Он участвовал в обороне Москвы. В боях под Можайском погибла большая часть команды бронепоезда, в том числе и Лиза Кубышкина.

…Как ни больно было расставаться с заводом, но приказ об эвакуации коломенцы восприняли подобно боевому заданию. И вот уже подан под погрузку первый состав. Место погрузки — сквер против главной конторы завода, где проходила заводская железнодорожная ветка. По ней торжественно провожали на испытание только что изготовленные паровозы, по ней шли за ворота завода сданные в эксплуатацию локомотивы и другая продукция. А сегодня здесь отправляли на восток людей, которые производили эту продукцию. Вагоны товарные, так называемые «теплушки». Они населялись плотно, до отказа. Много провожающих, они пытались помогать грузиться, но чаще только мешали, создавая сутолоку. Удивленные и любопытные ребятишки неотрывно наблюдали за происходящим. Дети побольше грузили пожитки вместе со взрослыми. Оставлены детские забавы и шалости. Их лица серьезны, движения собранны. К удивлению родителей, дети послушны. Видимо, интуиция безошибочно подсказывала ребятам серьезность момента.

Поднялась и двинулась громада завода.

Ушли на восток первые составы с людьми. За ними — эшелоны с оборудованием, материалами, оснасткой. Параллельно на оставшемся в цехах оборудовании продолжалась работа по заказам фронта. Завод получал их главным образом от местного комитета обороны. Нужно сказать, что местные комитеты обороны выносили самостоятельные решения по самым неотложным вопросам, организовывали их выполнение. Количество вопросов и их характер требовали от местного комитета обороны исключительной оперативности, находчивости, изобретательности и государственного, партийного подхода к делу. Их права и обязанности в полном объеме невозможно было предусмотреть какими-либо юридическими документами, инструкциями, рассчитанными на все случаи жизни. Подобного рода самостоятельность местных комитетов обороны имела свою важную положительную сторону, так как она позволяла центральным органам сосредоточиться на решении главнейших проблем.

С началом эвакуации руководящему персоналу завода пришлось разделить свои силы. Главный инженер, часть работников парткома и завкома, главный технолог, главный металлург и другие вслед за первой группой «разведчиков» выехали в Киров, чтобы организовать устройство людей, приемку и монтаж оборудования на новом месте. Вторая группа во главе с директором возглавляла в Коломне эвакуацию завода. Слаженная работа этих двух руководящих групп до сих пор сохранилась в памяти как пример отличной, четкой работы. Любое требование из Кирова, сообщенное по телефону или телеграфу, всегда выполнялось немедленно. Все понимали друг друга с полуслова.

В то время я был заместителем главного металлурга завода. Мне поручили демонтаж и отправку оборудования кузнечного, литейных и модельных цехов, а также всего их остального хозяйства. Нужно ли говорить, как тяжело было разбирать оборудование чугунолитейного цеха, командовать теми же людьми, которые совсем недавно, всего лишь несколько лет назад, все это любовно строили, собирали, пускали и осваивали.

Цех замер. Слышно лишь чириканье воробьев, крики галок, которые любили этот цех, жили в нем, селились, особенно зимой, поближе к теплу. Раньше их голоса за гулом машин не были слышны. А теперь, птицы свободно летают стаями, галдят на все голоса. Не льется расплавленный металл, не стучат формовочные станки, не бегают стремглав по пролетам проворные электрокары, мертво высятся громады металлоконструкций землеприготовительного отделения, сиротливо лежат теперь никому не нужные стержни, из-за которых раньше нередко вспыхивали споры, если они не подавались на формовку в точно установленное время…

Жизнь теперь шла в основном вблизи погрузочных площадок, где сосредоточили все, что следовало отправлять. Лишь только появлялись вагоны, рабочие и мастера в любое время суток готовы были вести погрузку. А с вагонами большие трудности. Поэтому грузоподъемность вагонов использовалась максимально, нередко даже свыше допустимой нормы. Труднее всего было оперировать с грузами негабаритными, нестандартными. К ним относились, например, шаботы — фундаментные устройства для кузнечных молотов. Такелажники грузили их с помощью лебедок, домкратов, так как кранов такой большой грузоподъемности не имелось. Размещение шабота на платформе тоже требовало большого умения, так как надо было распределить его вес равномерно по всей площади вагона. Война, выходит дело, проверяет не только как наточена сабля, но и остроту чисто технических знаний.

Эвакуация завода и его коллектива явилась экзаменом организационно-технической зрелости руководящего состава предприятия. Коломенскому заводу было легче держать этот экзамен, так как к этому времени уже имелся опыт эвакуации подобных заводов из прифронтовой полосы. Разумеется, чужой опыт нужно было не только повторить, но и творчески переработать, углубить, что мы с успехом и сделали.

Эвакуация глубоко копнула почву, на которой развивался Коломенский завод. В главном магазине, как именовался склад различных материалов, полуфабрикатов и комплектующих изделий, имелось немало ценных вещей. Особенно мы были рады запасам цветных металлов, кабеля, шлангов, электрооборудования и т. п., которые, безусловно, должны были пригодиться для устройства завода на новом месте.