С чего начинается Родина - [2]

Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев говорил:

«…будет правильно, если мы сосредоточимся не на подсчете наших достижений — они есть, и немалые, — а на устранении недостатков, упущений — словом, всего того, что в той или иной мере тормозит наше движение вперед».

Советским людям, руководимым Коммунистической партией, по плечу решать сложные и грандиозные задачи, выдвигаемые жизнью, устранить любые недочеты. Касается ли это управления народным хозяйством или использования научно-технического опыта наших партнеров за рубежом, наших ближних и дальних соседей.

Вот что волновало автора, когда он работал над этой книгой.

Желание автора, естественно, таково, чтобы его книга помогала укреплению могущества нашей Родины, способствовала ее процветанию, повышению ее ведущей роли в мировом прогрессе.

В какой мере автор справился с этой задачей — судить читателю.

Автор признателен И. М. Данишевскому и В. А. Ильину за помощь при подготовке рукописи к изданию.

МОСКВА — БЕРЛИН — МОСКВА

Тревожный мир. — 22 июня 1941 года в Берлине. — Лагерь со строгой изоляцией. — Через всю Европу домой — на Родину. — Возвращение на завод.

Начало июня 1941 года.

У дебаркадера Белорусского вокзала стоит поезд, на его вагонах белеют таблички: «Москва — Берлин». Обычная суета посадки и проводов, прощальные объятия, поцелуи, рукопожатия, обещания писать — все то, что называют «дорожной лихорадкой».

Я со своими спутниками укладываю чемоданы и подхожу к окну, чтобы еще раз попрощаться с провожающими. До отхода поезда остается несколько минут. Томительное ожидание. Наконец приглушенный гудок паровоза, небольшой толчок, лязг буферов. Поезд отправился.

Не скажу, чтобы на душе у меня было спокойно. Мне предстоит первое путешествие за рубежи Родины. Как-то встретит нас чужой, капиталистический мир, где все не по-нашему, где действуют фабриканты и банкиры, полицейские и лавочники, где жизнь идет по своим законам, известным мне и моим спутникам лишь по книгам, по газетам, по радио.

Внутренняя напряженность становится еще сильнее, когда вспоминаешь, что поезд везет нас не просто в чужие края, а в самое логово фашизма, в гитлеровскую Германию. Правда, начиная с лета 1939 года наша страна связана с Германией договором о ненападении, но это не успокаивает.

Воспитанная с юных лет ненависть к фашистам, к их символу — паучьей свастике, к штурмовикам и эсэсовцам, неизгладимая память о варварских расправах с рабочими-коммунистами, расистской человеконенавистнической идеологии — все это заставляет задумываться, собирать в кулак волю, чтобы быть готовым к любым неожиданностям. А они, эти неожиданности, могли случиться в любую минуту; не зря нам рекомендовали «пока» ехать в Германию без семьи.

Всматриваюсь в лица спутников. За шутками и обычными дорожными разговорами чувствуется сдерживаемое волнение, угадываются те же мысли и переживания, что и у меня.

Нашей группе советских специалистов предстоит длительная командировка: мы посланы в Германию в качестве приемщиков на фирмы, выполняющие заказы по поставке оборудования в Советский Союз.

На берлинском вокзале 10 июня 1941 года нас встретили работники торгпредства. Опознать нас в толпе пассажиров не составляло большого труда, благо экипировались мы все в одном и том же ателье, где наряжали отъезжающих за границу. Во всяком случае, шляпы почти у всех были темно-синего цвета, одного и того же фасона. Большинство за границу попали впервые, языка многие не знали.

На Родине каждый из нас занимался главным образом производством. Кто строил самолеты, кто паровозы, дизели, кто суда, кто специализировался на прокате металла и т. п. Подавляющее большинство уже успело накопить богатый практический опыт, работая начальниками цехов, конструкторских или технологических отделов и главными инженерами заводов. За плечами каждого присланного сюда стояли годы борьбы за создание советской промышленности, опыт непосредственного участия в производстве.

Знакомство с Берлином началось с устройства на квартиру, получения продовольственных карточек и прочих бытовых хлопот. Это заняло немного времени. Уже на следующее утро мы были представлены руководителям торгпредства, получили от них необходимые указания и приступили к делу. Оперативность и деловитость торгпредства мне понравились. Чувствовалось, что советским людям здесь скучать без работы не приходилось. Деловая атмосфера влияла на каждого, кто с ней соприкасался.

Я получил направление в знаменитую фирму МАН для приемки от нее дизелей, изготовлявшихся по заказу Советского Союза. Через неделю должен был приехать наш старший приемщик и увезти меня в Кёльн, где размещались заводы указанной фирмы. За эту неделю необходимо было изучить контракты на поставку дизель-моторов, технические условия и прочую документацию.

Как ни плотно был загружен рабочий день, все же оставалось время, чтобы вечерами побродить по Берлину, побывать в клубе советской колонии, посмотреть там отечественную кинокартину или просто встретиться с коллегами по работе.

Поселились мы с товарищем в пансионате на площади Виктории Луизы. Вставали рано и шли в торгпредство, которое размещалось на Лиценбургерштрассе. Хотя на дорогу уходило без малого час, мы не жалели об этом. Интересно было наблюдать жизнь утреннего Берлина, смотреть, как немцы убирают улицы, трут швабрами тротуары, да еще и с мылом. Можно без преувеличения сказать, драили тротуары, как палубу на корабле. Привлекал нас и процесс развозки угольных и коксовых брикетов. Развозчики ставили мешки с топливом у входа в подвал, где находились отопительные котлы, а взамен собирали пустые мешки, заранее аккуратно положенные рядом.