Ржавчина. Пыль дорог - [3]

– Сейчас, – я потянулся за водолазкой, которую незадолго до того снял и пристроил под тощую слежавшуюся подушку (девчонка и не подумала отвернуться). Хотел собрать распущенные волосы в хвост, но не нашел резинку. – Идем.

Мы поднялись в квартиру. Задачка оказалась пустяковой: вбить два гвоздя и пристроить на них доску с крючками для одежды. Кстати, что-то тихо в доме. Вечер уже, семья большая…

– А где все?

– Мама с отцом ушли в гости, брат где-то гуляет. А Айни в комнате телик смотрит.

Айни звали ее младшую сестру. Я вбивал второй гвоздь, Милли наблюдала, как я работаю.

– Милли, не в службу, а в дружбу. Не найдется резинки для волос или шнурка? Закончу – отдам.

Она улыбнулась.

– Если хочешь, у нас дома есть хорошие ножницы. И машинка.

– Нет уж, спасибо.

– Думаешь, я не умею? – Милли решила обидеться, – Я брата стригу. И даже отца иногда.

Встретились, называется, две логики.

Ну и как ей объяснять прикажете? Отращивать волосы я начал незадолго до того, как ушел из дома. За три года скитаний по дорогам моя грива отросла почти до лопаток. Это было… как знак начала новой жизни, что ли. Человеку свойственно отмечать происходящие в жизни события чем-то вещественным. Обычно покупают памятные безделушки, делают фотографии. У меня нет дома, значит, остается творить что-то с собой.

Вот это я и попытался ей объяснить. Не знаю, поняла ли.

Но с ее настойчивостью определенно надо что-то делать. Пойти, что ли, заявление в полицию написать?

По старой своей привычке я изучал окрестности любого населенного пункта, в который меня заносило. Как только выдалось свободное время – отправился бродить по окраинам. Обнаружил несколько заколоченных домов, нашел почту и управу. Оказывается, помимо автостанции, в Эйслете была еще и железнодорожная. Неработающая…

Похоже, ветка утратила свое значение. Может, во время войны. Рельсы ржавели себе, здание вокзальчика пялилось в небо проемами окон. С одной стороны, мне нравятся такие пейзажи, а с другой… Я не помню войну, не могу ее помнить. Я родился в последний ее год. Даже не успел застать мальчишеского восторга по отношению ко всему армейскому. Но почему-то следы послевоенного запустения меня цепляют, уж не знаю чем.

А на обратном пути меня встретили. Следовало ожидать, конечно. Этакое официальное представление, ха. Если ты чужак, то это – привычное дело. Попробуем обойтись без драки, мне тут еще жить, пусть и недолго.

Было их четверо. Моего возраста или чуть старше. Должны еще учиться в школе, но наверняка уже помогают отцам на работе. Короткие стрижки, удобные свободные куртки. Интересно, кто лидер?

– Ты тот парень, который работает у Лори?

Какая, однако, вежливая встреча. Без претензий вроде «ты откуда такой?», «ты что тут забыл?» и «кто тебя сюда звал?».

– Ну я.

– Говорят, ты к Милли клинья подбиваешь?

Что меня всегда поражало, так это то, с какой скоростью в таких маленьких городках разносятся сплетни. Причем ухитрившись по дороге измениться до неузнаваемости.

На энергии любителей почесать языки можно было бы сделать вечный двигатель. Странно, что это до сих пор никому не пришло в голову.

– Ну, некоторые говорят, что самолеты из рогатки сбивали, а что?

Тут важно удержаться на грани самоуверенности и пофигизма и ни в коем случае не позволить им перейти черту, за которой начинается унижение.

– А то, что не про тебя наши девчонки.

Мнение самой девчонки традиционно не учитывается…

Кстати, вот и лидер определился. Надо запомнить. Голубые глаза чуть навыкате, каштановые волосы, привычка до хруста разминать пальцы в процессе разговора.

Я пожал плечами.

– Не претендую.

– Ну, смотри, – похоже, в их планы драка тоже пока не входила. – Город у нас тихий, проблемы ни к чему.

Ага, прямо полицейские из вечерних телесериалов! «Мне не нужны неприятности в моем городе». И я в типаж уж больно хорошо вписываюсь. Мрачный, лохматый, в потертой кожаной куртке. Не суждено мне дожить до конца серии, я просто обязан непонятно зачем взять в заложницы пухлую продавщицу из местного магазинчика, после чего поймать пулю от отважного полицейского и в оставшиеся до рекламы несколько минут по-быстрому сдохнуть.

Вот только жизнь – не сериалы.

– Я учту.

На первый взгляд могло показаться, что он делал все, чтобы стать незаметным. Темная неброская одежда, спокойная вежливость в обращении с горожанами. Большую часть времени приезжий отдавал работе.

Но получалось наоборот. На него невольно обращали внимание, когда он заскакивал к владельцу магазина с каким-нибудь поручением Лори или просто шел по улице. Люди удивлялись его привычкам бродить по окраинам и брошенным зданиям. Каждое движение, каждое слово выдавало в нем чужака, и он должен был уйти. Это было ясно всем.

Кроме него самого.

Рейт вошел в забегаловку. Я опять подменял Лори, до вечера было еще далеко, народу собралось немного. Мне следовало насторожиться. Рейт уселся на стул у стойки.

– Пива.

Ладно, мне его вежливость по большому барабану. Тем более, что он, кажется, уже поддал где-то до этого.

– Пожалуйста, – я постарался изобразить убийственную вежливость. И встретился с ним взглядами.

А потом Рейт вытащил руку из-за борта потертого пиджака. В ней была неопознанная склянка с прозрачной жидкостью. И ее содержимое он выплеснул мне в лицо…