Рыжий рыцарь - [29]

Тристан покраснел как помидор.

— Мне особенно нечем гордиться, ваше высочество, — он буквально выдавливал из себя слова, — ничего стоящего вашего внимания я пока не совершил.

Алькорта смерила его удивленным взглядом.

— Я хотел спросить вас о проклятии, которое тяготеет над вами…

— А я хотела бы вам рассказать, но не могу, — покачала головой принцесса. — Я совершила непростительную глупость, когда проболталась и сказала в вашем присутствии слово «проклятие». Пожалуйста, забудьте об этом. Считайте, что его нет.

Тристан замялся.

— Рыцарь Бедных, — объявила принцесса, — вы чрезвычайно скучный собеседник.

Тристану хотелось провалиться сквозь землю.

— Даю вам последний шанс меня развеселить, — не унималась Алькорта. — Немедленно расскажите мне какой-нибудь анекдот.

С анекдотами у Тристана было даже хуже, чем с подвигами. Те, что рассказывали жители Ригерда, никак нельзя было пересказать принцессе. Впрочем, один анекдот он все-таки вспомнил.

— Один злой волшебник поймал гьельда, урла и амбинца, — начал он неуверенно, но Алькорта тут же прервала его.

— Стоп, — рассмеялась она, — этот анекдот я знала еще в те времена, когда была маленькой девочкой. У него борода длиннее, чем у мудрейшего Хилона. Вот что, кин Тристан, учитесь поддерживать светскую беседу, иначе мне с вами будет невыносимо скучно. Ступайте, и пусть Басторен направляет ваш меч.

Тристан поспешно сбежал вниз и ринулся напролом через зал, распихивая руками придворных. Он буквально сгорал от стыда.

Алькорта тем временем завязала беседу с Розе-Муром. Когда Тристан наконец набрался смелости и обернулся, он увидел, как Алькорта с улыбкой протянула Розе-Муру маленькую розу с крохотным красным бутоном. Тот низко поклонился, и рыцари, все еще ожидавшие своей очереди, недовольно загудели.

Тристан совсем сник. Интересно, что хуже: то, что Харибда и Гнусомунд собираются убить его, или что принцесса отдала знак другому? И тут его словно молнией ударило: надо же было предупредить принцессу о заговоре! Ведь Харибда злоумышляет против Алькорты и короля, а Тристан в этом заговоре — фигура десятая. Проклятый дурак, десять минут говорил с ней, рассказывал глупые анекдоты, делал идиотские комплименты и совсем забыл о главном! Но теперь к Алькорте уже не прорваться. Она беседует с этим красавчиком Розе-Муром. Что же делать? Предупредить Этассана. Если кому и можно доверять, так это князю Равнин, Защитнику Севера и коннетаблю Лиги Леопарда. Уж он-то точно расстроит подлые планы Харбиды. Этассан стоял у колонны, достаточно далеко от него, и разговаривал с кином Бедивером. Но Тристан не успел сделать и двух шагов, как его обступила толпа хихикающих девушек с рыжими, как у него самого, волосами. Тристан попытался пройти мимо, но девушки не пропустили его, плотно сомкнув ряды. Вторая попытка преодолеть это неожиданное препятствие также не имела успеха. Наконец одна из них, самая рыжая, выступила вперед. Остальные тут же перестали хихикать.

— Кин Тристан, — сказала девушка, — мы фрейлины ее высочества. Узнав о вашем появлении, мы создали клуб рыжинок, чтобы болеть за вас на протяжении всего Турнира.

— Рыжинок? — не понял Тристан.

— Да-да, — девушка трещала, словно сорока. — Мы накупили волшебных свитков, которые изменяют цвет волос, и покрасились в рыжий цвет. В знак того, что поддерживаем вас.

— Так вот почему вы все такие рыжие, — ответил Тристан, думая о том, как бы избавиться от фрейлин.

— Именно, — девушка громко рассмеялась. — Перед Турниром все фрейлины и придворные дамы разделились на клубы поддержки участников. Поклонницы Тафгая Дюжего — их больше всех — носят парики с чубами. Поклонницы Бактриана Согбенного ходят сутулые, а мы покрасили волосы в рыжий цвет.

Тристан снова попытался обойти рыжинок, но неудачно.

— В общем, — подвела итог фрейлина, — мы за вас болеем и хотим с вами поговорить. Меня зовут Бавардия Говорливая, а это, — она показала на остальных, — Лодина Сплетница, Изольда Бескостная, Магелона Неусидчивая…

Она с невероятной скоростью назвала остальные имена, Тристан даже не пытался их запомнить.

— Кстати, — выступила вперед Магелона Неусидчивая, — если вы вдруг потерпите неудачу, то можете посвататься ко мне. Мой папа наверняка будет против, и тогда вы меня похитите, мы убежим, а нас будут преследовать его слуги. Мы будем бежать через лес, на нас нападут вепри, я буду плакать, а вы — сражаться. А потом ваша лошадь сломает ногу, и мы бросимся пешком через чащу. Там нас догонят люди моего отца, их много, не меньше сотни. И вы будете их всех рубить и порубите всех до единого. Но вас самого ранят, причем очень смертельно, и вы будете долго и мучительно умирать у меня на руках, а я — плакать. И мне будет так горько, так горько. А потом вы умрете, меня заберут и доставят к отцу, но я все еще буду плакать. В конце концов я выйду замуж за молодого и богатого нолуса, стану княгиней, но так и буду всю жизнь несчастна. Не правда ли, здорово?

— Нет-нет, — запротестовала Изольда Бескостная, — все будет не так. На Турнире вас тяжело ранят, и вы будете лежать в лесу и умирать, а потом, собравшись с силами, доберетесь до моего замка, я вас найду и начну ухаживать. Буду вас лечить, кормить, заботиться о вас. И все втайне от моего отца, потому что мой отец — злой колдун. То есть на самом деле он, конечно, не колдун. В общем, он узнает, что я вас прячу, и превратит нас обоих в камни. И мы будем стоять на вершине какого-нибудь холма, и все люди будут говорить, что это Тристан и Изольда — символ вечной любви.