Рыжий Будда - [21]

Сам Збук смекнул, что его не может обрадовать перспектива быть объявленным немецким шпионом, но он отказался от компромисса, предложенного директором (директор предлагал Збуку рассеять все подозрения и предъявить педагогическому совету и военным экспертам (порт-артурский нижний чин) пресловутый загадочный предмет и давал Збуку двухдневный срок для окончательного решения).

Через два дня директор напрасно ждал Збука – странный преподаватель не только не явился в гимназию, по вообще исчез из города. Во время обыска в комнате Збука были найдены только старый рейсфедер, сохранившийся от времен его землемерства, и две кожаных петли от подтяжек. Шпионство Збука стало очевидным.

Между тем Антон Збук давил походными сапогами ящериц на берегах уже упомянутой здесь далекой песчаной реки и наносил на карты неизвестные до тех пор притоки. Он нарочно настоял на том, чтобы начальник исследовательского отряда дал ему полную самостоятельность.

Здесь именно Збук почувствовал свою роль во вселенной. Ему доставляло громадное наслаждение сознание того, что он, например, может направить русло реки куда ему угодно, взрывать камни, не тронутые никем со времен ледников. Но, наряду с этим, Збук узнал, что земля бедна спасительной влагой, а двигающиеся пески, наступая на богатую водой землю, уничтожают сквозные оазисы, отнимая глубокую, как небо, воду.

Раз Збук забрел один так далеко, что потерял дорогу среди песков, перепутал, от последнего, смертного, утомления, звезды и путеводные приметы, путался среди барханов неизвестного водораздела и, наконец, совершенно изнемогая, лег на песок.

Збук подумал, что он умирает, боялся раскрыть глаза, дабы не увидеть смерти, и, наконец, заснул.

Во сне он видел ковш с тяжелой ледяной водой; края ковша были изъедены ржавчиной, и она осыпалась внутрь, на дно, от одного прикосновения губ.

Збук, задыхаясь, пил ледяную воду, а сам смотрел на дно ковша, на ржавые крупицы, увлеченные водой, казавшиеся подводными скалами. От воды ныли зубы и ломило в затылке и висках, но Збук втягивал в себя громадные глотки, пока холод не поселился в каждом суставе и не пробудил Збука.

Проснувшись, он понял, что нагретый за день песок остыл, и холодный ветер ночной пустыни повис над его телом.

Он застонал и подумал, что люди, которые придут сюда, к его трупу, должны увидеть какой-то вещественный знак борьбы Збука со смертью. Не может же он погибнуть так же просто, как раньше наносил на план мелкий ельник.

Збук придумал изречение; его надо на чем-то написать. Ага! Выйдет замечательно, если на бутылке выцарапать ножом хотя бы такую надпись:

– Не вкусив от млека и меда и се – аз умираю!

Злобная двусмысленность надписи умиляла Збука. Конечно, он умирает не как все люди! Он даже изречение напишет с какой-нибудь ошибкой и отсебятиной, чтобы о загадочности Антона Збука написал после какой-нибудь книжный дурак!

Но на этот раз Збук не успел, если не пожалел амулета, выцарапать надпись на бутылке, потому что его к вечеру нашли погонщики гуртов.

Он потерял почти все силы, но крепился и разыгрывал штучки в своем стиле. Так, например, когда Збуку дали воды, он выпил ее всю, но после сплюнул по-киргизски через зубы, как можно дальше, и заявил, что вода как будто немного солоновата.

В это время Збук обдумывал только что зародившуюся у него мысль о создании Ново-Ареана, и плевок был сделан с двойной целью – прежде всего показать лицом свой цинизм в отношении проблемы жизни и смерти, а во-вторых – скрыть от гуртоправов рождение великой идеи.

Подобранный план переустройства вселенной Антон Збук носил как бы в своем сердце, скрывая этот проект даже от себя. При этом преобразователь мира сумел уверить свой мозг в том, что некоторые мысли можно скрыть от самого себя, упрятав их подальше в темные углы сознания и делая так, чтобы идеи лишь мерцали, как убавленные огни, которые все-таки видны, но неясны.

Поскольку земля до сих пор кругла и вода и суша распределены на ней в прежнем порядке – мы должны быть спокойны! Антон Збук не привел в исполнение своего проекта и не оставил его для потомства! Это тоже – цинический жест.

Что же касается Ново-Ареана вообще, то что же сказать о нем просто так?

Черт знает что думал о нем Збук, умевший распределять в своем мозгу мысли так, что они были для него самого неясны! Но он все же пробалтывался о том, что Ново-Ареан – есть не что иное, как огромный океан пресной воды, омывающий сожженную ранее песками и жаркими ветрами сушу.

Ново-Ареан можно образовать путем ничего не стоящего, но искусного использования стихийных сил, главным образом мороза.

Збук и не думал углубляться в подробности, ведь он твердо помнил о яблоках Ньютона, растущих для того, чтобы упасть на макушку какого-нибудь мудреца.

– Замечательно, – издевался Збук над легендами, умилявшими столетиями все человечество. – Хорошо сидеть в архимедовской ванне, смотреть на уаттовский чайник и дожидаться, когда само яблоко Ньютона упадет прямо в рот! Именно так – сначала съесть, а потом открыть закон тяготения!

Когда Збука спасли, он вновь отправился бродить по пустынным рекам, и на одном из урочищ узнал от проезжих русских, что в России за это время свергнута не только династия костромских бояр, но и новое временное правительство. Збук сделал вид, что Это его нисколько не тронуло, не удивило, и с неизвестной целью завел себе бакенбарды, напоминавшие своей формой лезвия сапожных ножей.