Рыжие братья - [22]

— Он в своем уме? — спросил Брендон.

— Он показался мне вполне здоровым. Он ничего не говорил о прошлом и о том, где был после убийства, но он страшно изменился. Это какой-то призрак прежнего Роберта Редмэйнеса. Громовой голос перешел в какое-то хриплое шипение, глаза блуждают. Он весь исполнен ужаса. Он попросил, чтобы я отослала Дориа в сторону и сказал, что пришел сюда, чтобы повидаться с вами. Он здесь уже несколько дней и прячется в пещерах. Он не хотел сказать мне точно, где, но, по-видимому, где-то вблизи того места, где мы его встретили. Он оборван и ранен. Его руку давно нужно было бы перевязать.

— Вы говорите, что он не произвел на вас впечатление сумасшедшего человека, миссис Пендин? — спросил Брендон.

— Нет… за исключением того, что он, по-видимому, находится в безумном страхе. Но это вполне понятно. Он чувствует, что дошел до конца. Я умоляла его сесть с нами в лодку и поехать к дяде Бендиго. Но он очень подозрителен. Он поблагодарил и что-то проворчал; я уверена, он не доверял мне и Дориа. Нервы его страшно напряжены, он, по-видимому, боялся, что мы его заманиваем в ловушку и покушаемся на его свободу… Тогда я спросила его, не нужно ли ему что-нибудь и не могу ли чем-нибудь помочь ему. Он подумал и сказал, что, если дядя Бендиго согласен повидать его наедине и поклянется перед Богом, что не станет его задерживать, он готов прийти в «Воронье Гнездо» ночью, когда все лягут спать. Пока ему нужна еда и лампа, чтобы не сидеть по ночам в темноте. Но он очень просил вас, дядя Бендиго, согласиться на свидание с ним наедине. После этого он попросил нас уйти, если мы не хотим ему зла. На этом мы расстались. Если вы согласны свидеться с ним, он придет в любой час после полуночи. Но для этого вы должны письменно поклясться, что будете совершенно одни и после беседы отпустите его с миром. Он надеется, что вы дадите ему платье, в котором он мог бы покинуть Англию и поехать к дяде Альберту в Италию. Он показал место, куда я должна положить письмо и сейчас же уйти, а он потом придет и возьмет его.

Бендиго Редмэйнес кивнул головой.

— Вы можете одновременно отнести ему еду и лампу. Как он жил эти шесть месяцев, я совершенно не понимаю!

— Насколько я поняла, он был во Франции. Бендиго недолго размышлял над ответом, и Брендон вполне одобрил его решение.

— Прежде всего ясно, что парень сошел с ума, раз задумал явиться в эти места. Ведь он должен же знать, что здесь не только полиция, но всякая собака помнит его рыжие усы и красный жилет, и знает, что он убил Майкеля Пендина! Я готов свидеться с ним ночью, вернее, завтра на рассвете. Он может явиться, например, в час ночи: я оставлю дверь открытой и свет в передней. Он может подняться прямо ко мне в круглую комнату, и я даю клятву, что никто его не увидит и что я отпущу его с миром, когда только он пожелает. Это успокоит его и позволит ему говорить со мной откровенно, а я составлю себе окончательное мнение о причинах, толкнувших его на страшное дело.

— Да, — согласился Брендон, — если вы не боитесь его, вам следует с ним повидаться. Однако, я должен напомнить вам, что вы не должны помогать ему вновь бежать и скрыться от ответа перед законом.

— Понятно, нет. Я не могу послать его к брату Альберту. Альберт нервный и впечатлительный человек. Если он поживет с Робертом, то там потом не одного, а обоих придется сажать в сумасшедший дом.

— Вы должны повидать его, выслушать, что он скажет, а затем, мистер Редмэйнес, дальнейшее вы должны предоставить мне.

Не откладывая, Бендиго сел писать письмо Роберту Редмэйнесу. В лодку был спущен запас провизии, и с письмом в кармане Дженни заняла место на корме. Она хотела ехать одна, так как умела управлять мотором, но уже не Дориа, а дядя воспротивился и категорически приказал взять с собой Джузеппе.

После их отъезда Бендиго Редмэйнес удивил Брендона неожиданным предложением:

— Послушать, должен вам сказать, мне немного не по себе от предстоящей встречи с братом! Я не могу сказать вам точно, но чувствую я себя неприятно. Я не трус и никогда не отступал перед исполнением долга, но откровенно скажу, не нравится мне это свидание. Черт его знает, на что бывает способен сумасшедший, и как с ним следует разговаривать, а что он сумасшедший, я совершенно убежден. Если он нападет на меня, я, понятно, сумею с ним справиться, но Бог его знает, что может тогда произойти. Вдруг я его нечаянно убью!.. Я не хотел бы быть в таком случае один. Конечно, я обещал ему, что никто при нашем свидании присутствовать не будет, и понятно, если все обойдется мирно, никому присутствовать и не нужно. Но если он станет мне угрожать, нападет на меня, и случится несчастье…

Брендон вполне разделял мнение моряка. Бендиго продолжал:

— Это не значит, то я нарушу обещание. Я вполне готов исполнить то, что он от меня требует: впустить его в дом и выпустить обратно. Но если он сам изменит свои намерения, я не хочу быть застигнут врасплох.

— Вы правы. Я думаю, вы могли бы прибегнуть к помощи Дориа. Бендиго отрицательно покачал головой.

— Нет я не хочу впутывать его в мои дела. Он и Дженни знают, что я обещал быть один, и я не хочу, чтобы они подумали, будто я не держу слова. Единственный человек, помощи которого я хотел бы иметь, это вы.