Рыжеволосая Женщина - [44]

– Нет, не рядом. Он ищет проход в заборе. Он проведет меня на заброшенную фабрику.

– Джем, немедленно возвращайся.

– Почему?

– Держись подальше от этого парня. Спрячься.

– Чего ты так боишься? – спросил я, но страх из телефона уже подействовал на меня.

– Ты, конечно же, поехал в Онгёрен, чтобы увидеть своего сына, поэтому не захотел брать меня с собой. Кто тебя познакомил с этим провожатым? Рыжеволосая Женщина! Теперь ты понял, кто этот парень?

– Кто? Серхат?

– По всей вероятности, это твой сын Энвер! Беги оттуда, спасайся, Джем!

– Успокойся, всё под контролем.

– Слушай меня внимательно, – сказала Айше. – Если тебя сейчас кто-нибудь, используя любой предлог, ударит ножом или на тебя нападут хулиганы, просто потому, что ты пьяный, то что будет?

– Тогда я погибну, – засмеялся я.

– Тогда вся наша фирма достанется Рыжеволосой Женщине и ее сыну, – сказала Айше. – И ради этого люди могут убить кого угодно, не стесняясь.

– Ой, ну кто меня может убить сегодня вечером из-за наследства? Никто не знал, что я сюда приеду, даже я сам.

– Этот парень рядом?

– Нет, я же сказал.

– Я тебя умоляю. Пожалуйста, немедленно спрячься куда-нибудь.

Я сделал так, как велела жена. Я спрятался на затемненном пороге одного магазина на противоположном углу.

– Сейчас слушай меня, – сказала Айше. – Если этот парень – твой сын, то он убьет тебя! Просто потому, что он бунтует против всего западного.

– Если он попытается сделать что-нибудь подобное, я поведу себя как азиатский отец-деспот: сумею опередить неуважительного сына и сам убью его, – сказал я с улыбкой.

– Ты никогда не сделаешь ничего подобного, – сказала Айше, всерьез восприняв мои слова. – Не двигайся с места. Я немедленно сажусь в машину и еду.

Я не смог понять причину беспокойства моей супруги. Но долгое время не двигался с места. Серхат по-прежнему не подавал голоса, и я начал опасаться. Может ли в самом деле он оказаться моим сыном? Молчание затягивалось, и я сердился на парня, который меня здесь забыл.

В конце концов с другой стороны забора меня позвали:

– Джем-бей, Джем-бей!

Я заволновался и не издал ни звука. Парень продолжал меня звать.

Он показался там, где недавно исчез из виду. Начал медленно приближаться. Да, он был моего роста, и в его походке, и в том, как он размахивал руками, было что-то, напоминавшее моего отца. Это меня напугало.

Он снова позвал:

– Джем-бей!

Я не видел его лица. Мне хотелось вновь посмотреть на него с близкого расстояния. В том, что я сейчас боялся этого парня и прятался от него только потому, что он – мой сын, было что-то от ночных кошмаров. В конце концов я вспомнил, что у меня в кармане пистолет, и решительно шагнул из тени.

– Где вы были? – спросил он. – Если хотите увидеть колодец, следуйте за мной.

Он зашагал вдоль забора. Мне подумалось, что парень ведет меня в укромное местечко, чтобы перерезать мне горло. Как бы я хотел сейчас с близкого расстояния внимательно рассмотреть его лицо! Я следовал за звуками его шагов. Серхат быстро отодвинул доску забора и пролез. Потом протянул мне свою горячую влажную руку. Я оказался на территории фабрики. Да, это был наш участок. Сторожевой пес лаял как безумный, натянув цепь.

Я решил, что если порвется цепь и собака на нас бросится, то я в нее выстрелю, и поэтому, не обращая внимания на ее лай, шагал мимо фабричных зданий. Покойный Хайри-бей и его сын, который недавно принял дела отца, навтыкали на этом участке прачечных и красилен гораздо больше, чем планировали. За последние десять лет, прежде чем перенести производство в Бангладеш, они построили и другие здания, которые использовались как склады.

Наш колодец оказался внутри рабочей столовой, про планы постройки которой Хайри-бей некогда рассказывал во время каждого своего визита. При неясном свете неоновой вывески на каком-то доме за оградой мы наконец подобрались к колодцу, затерянному среди ржавых железок и труб.

Мой провожатый, наклонившись, принялся дергать ржавый замок на крышке люка.

– Ты очень хорошо здесь все знаешь, – сказал я.

– Энвер меня часто сюда водил.

– Почему?

– Не знаю, – сказал он, продолжая возиться с замком. – А вы почему захотели прийти сюда?

– Я так и не смог забыть, как мы здесь работали с Махмудом-устой, – сказал я.

– Не сомневайтесь, он тоже все время о вас помнил.

Был ли это намек на то, что я сделал Махмуда-усту инвалидом?

На лицо молодого человека упал свет, и я внимательно всмотрелся в него.

Да, возможно, черты и выражение лица этого парня и походили на мои, совсем как его рост и телосложение, но мне не нравился его характер. Айше обманулась. Это не мог быть мой сын.

Сообразительный провожатый сразу догадался, что он мне не нравится. Воцарилась тишина. Теперь он враждебно смотрел на меня.

– Дай-ка я посмотрю, – сказал я и опустился на колени, пытаясь открыть замок.

43

То, что я стоял на коленях, на мгновение облегчило все возраставшее во мне ощущение угрызений совести. Зачем я пришел сюда? Замок внезапно поддался.

Я поднялся и протянул парню отломившуюся дужку.

– Подними крышку, – попросил я.

Он постарался открыть крышку, но железо не поддалось. Какое-то время я смотрел на Серхата, но потом не выдержал и начал ему помогать. Крышка наконец со скрипом отвалилась, словно дверь в тысячелетнее византийское подземелье.