Рыжее наследство - [7]

Хорошее настроение быстро улетучилось. Ничего, она все равно сегодня улизнет из замка, что бы ни говорила Кэт! Поднявшись на второй этаж, она бесцеремонно растолкала своих спящих братьев. Бранвен, как всегда, начал ругаться спросонья: мол, что это их подняли ни свет ни заря. Эрика только посмеивалась, стаскивая с парней общее одеяло из шкур, которым они укрывались. В конце концов Бран протер глаза и, недовольно бурча, стал шарить под лежанкой, ища свои сапоги. Гил молча принялся одеваться. Он вообще был робким и скромным юношей, что весьма огорчало отца. Если Бран в свои восемнадцать уже выглядел настоящим мужчиной, рослым и плечистым, то, глядя на Гилберта, едва ли можно было сказать, что он младше брата всего лишь на год. Худенький и болезненный, он казался подростком. Он не любил драться, предпочитая упражнениям на мечах и копьях игру на свирели. Правда, играл он божественно. Слушать его приходили из самых дальних деревень, приглашали играть на праздниках, и Гилберт по праву гордился своим умением.

— Эй вы, лежебоки! — звонко крикнула она, поддразнивая братьев. — Мыс Кэтрин уже наносили воды, а печь топить нечем. Сколько можно спать? Разве настоящие рыцари могут допустить, чтобы леди сама таскала ведра? Ваш долг — помочь несчастной благородной даме, которая к тому же ваша сестра. — Эрика страдальчески закатила глаза, после чего быстро показала Брану язык. — Может, поэтому тебя и не принимают в рыцари?

Последняя шпилька предназначалась старшему брату. Бран, уже давно мечтавший о посвящении в высшее воинское сословие, возмущенно запустил в нее подушкой. Она ловко увернулась от тяжелого шерстяного валика, скорчив еще одну забавную рожицу. Мгновенно вытащив из кармана заранее припасенную шишку, Эрика метко запустила ее, попав Бранвену прямо в нос.

Не дожидаясь, пока тот окончательно проснется и устроит ей настоящую взбучку, она стремглав выбежала из комнаты, заливаясь хохотом.

Подобные шутливые стычки происходили между ними каждый день. Она всегда находила повод подтрунить над слишком серьезным, по ее мнению, Браном, или разыграть доверчивого Гилберта. Они в Тейнделе жили дружно, хотя их семью и нельзя было, наверное, назвать нормальной.

После смерти матери отец с самого детства учил ее защищаться, и воспитание Эрики едва ли отличалось от воспитания мальчиков. Наоборот, она пользовалась еще большей свободой, поскольку была самым непоседливым ребенком из троих. Именно она, а не Бранвен становилась заводилой во всех детских шалостях, которые они затевали. Частенько Кэт, извлекая ревущую троицу из какого-нибудь совершенно невероятного места, лишь беспомощно всплескивала руками: как такое могло прийти в голову нормальному ребенку, для нее оставалось загадкой. Сперва братьям сильно доставалось за то, что они втягивают маленькую сестричку в свои приключения, но очень скоро сэр Родерик разобрался, кто является инициатором всех безобразий. Однако Эрика, несмотря на строжайшие запреты, продолжала свои выходки. Непоседа, она просто не могла справиться с собой! Возможно, будь рядом мать, она смогла бы повлиять на нее, а так... Предоставленная самой себе, девочка целыми днями бродила по замку, не зная, чем себя занять, и это выливалось в бесконечные проделки и проказы. Сколько раз после очередного наказания на залитой слезами подушке она обещала себе, что больше не станет огорчать отца и Кэт! Но на следующее утро все повторялось снова.

Вот и сейчас Эрика собиралась нарушить запрет няньки и отправиться в лес. Сколько можно! Она работала целое утро. Пусть теперь Бран и Гил помогают старой Кэтрин. А она вовсе не хочет сидеть в замке в такой прекрасный день, тем более что мысль о кролике не давала ей покоя. Дымящееся жаркое тут же предстало перед ее глазами, так что девушка даже облизнулась. Она принесет домой дичь, что бы там ни говорила Кэт!

Эрика спокойно управлялась с луком и охотничьим ножом, немного умела фехтовать легким одноручным мечом, но любимым ее оружием была праща. Для того чтобы натянуть тетиву и держать удар меча, нужны сильные руки, а она была достаточно хрупкой девушкой. Эрика усмехнулась, вспоминая, как в детстве она заливалась слезами оттого, что была самой маленькой. Ничего, сейчас ей это даже нравилось. Она может проскользнуть в самую узкую расселину, легко удержаться на тоненькой ветке, да и прыгать по камням так удобнее. Чтобы управляться с пращой, сила вовсе не нужна. Необходима лишь меткость, а с этим у нее все в порядке. Она могла попасть со ста ярдов в маленькое дикое яблоко и частенько выигрывала деревенские состязания лучников у взрослых стрелков.

Вихрем ворвавшись к себе в комнату, она схватила свою маленькую пращу и сунула за пазуху. Следовало поторопиться, пока братья не спустились вниз. Легко сбежав по ступенькам, девушка осторожно высунулась за дверь. Во дворе никого не было: видимо, Кэт возится в кухне, а Долли в коровнике. Подле ворот дремал Пегий Пит, укутанный в свой неизменный пастушеский черно-белый плед, доставшийся ему в незапамятные времена от некого шотландца. Пит страдал ревматизмом, и этот пушистый подарок был ему как нельзя более кстати.