Рыжая Соня и подземелье Пифона - [62]

— Ой ли? — недоверчиво протянула она.

— Точно,— заверил ее старец.— Меня другое тревожит, и хорошо, что вы заговорили о Халиме.— Он помолчал.— Помнишь свой рассказ о встрече со Странником во дворце Уру? — Соня кивнула, и Хэлдир продолжил.— Я не понимаю, как мог забыть, что и Халима пыталась примерно то же самое проделать с тобой!

— А ведь и верно,— прошептала девушка.— Но тогда получается, что они…

Она не закончила фразы, но все и так поняли, что воительница имеет в виду.

— Получается,— кивнул маг,— и ничего тут уже не поделаешь. И меня не столько тревожит, становится ли сильнее она, сколько то, что теперь о каждом вашем шаге известно Страннику. Ведь если он пытался и не сумел добраться до вас прежде, по одиночке, то, вполне возможно, теперь захочет свести счеты с обоими сразу. Не понимаю, почему он уже не сделал этого, особенно после того случая в Янайдаре.

— Быть может, что-то изменилось? — предположил Север.

— Что? Ты можешь сказать?

— По крайней мере, догадываюсь.

— Что же это?

— То самое происшествие в Янайдаре. Ты не задумываешься о том, что, быть может, и он интересуется древностями? Ведь он, видимо, постоянно поддерживал связь с Уру,— рассуждал Вожак.— Уру взаимодействовал с йезмитами. Пока планы находились в крепости ущелья Духов, мы мешали Страннику. Но когда нам удалось их выкрасть, убивать нас стало не просто бессмысленно, но и опасно: карты могли вообще потеряться!

— Может, ты и прав,— согласилась Соня.— В тот первый вечер, едва приехав, Странник требовал твоей казни, но на следующий день палец о палец не ударил, чтобы помешать нам бежать, хотя находился там же, на площади рядом с Уру.

— Просто побоялся снова с тобой связываться,— хмыкнул Север.

— Да ну тебя! — добродушно отмахнулась девушка.

— Плохо, что мы даже не догадываемся, кто этот Странник,— заметил Хэлдир,— но хорошо то, что знаем о его существовании. Конечно, не худо бы побольше выведать о его возможностях…

— Думаешь, мы с ним еще встретимся?

— Не сомневаюсь. Если до сих пор мы не ошибались в своих предсказаниях, то могу предположить, что он так же отправится в подземелье — вряд ли он доверится в этом деле Халиме.

Соня поежилась. Не от страха, нет. Но предстоящее путешествие и без того представлялось ей предприятием достаточно рискованным, а теперь оказывалось, что смотреть в оба придется не только вперед, но еще и каждый миг оглядываться, постоянно ожидая удара в спину…

— Теперь-то ты согласен со мной? — ни с того, ни с сего спросил вдруг Хэлдир своего молодого друга.

— О чем это вы? — насторожилась Соня.

— Он хочет идти с нами,— хмуро пояснил Север.

— За вами,— поправил его старец, подняв указательный палец.— Надеюсь, теперь-то ты понимаешь, что моя помощь окажется совсем не лишней?

— Я и прежде в этом не сомневался…— проворчал Вожак.— Только вот кто поможет тебе самому?

— За меня не беспокойся,— улыбнулся Хэлдир.— Я ведь маг, а хороший маг может, когда это необходимо, становиться невидимым для окружающих.

— Ты хочешь сказать…

Соня ошарашено посмотрела на старца, да так и не закончила фразы. Ей пришла в голову совершенно дикая мысль, что он может вот так просто взять и раствориться в теплом осеннем воздухе, а потом так же внезапно возникнуть в другом месте. Хэлдир, похоже, понял, о чем думает его гостья. Он улыбнулся и отрицательно покачал головой:

— Стать невидимым — совсем не означает сделаться прозрачным. Достаточно заставить окружающих не смотреть в свою сторону. Подумай, ты ведь и сама не единожды занималась именно этим например на охоте: пряталась в кустарник, закрывавший тебя от дичи, старалась при этом не шуметь, учитывала направление ветра… Конечно, от человека спрятаться сложнее, особенно когда рядом нет укрытия, но для того ведь и существует магия…

— Слишком это опасно,— стоял на своем Север.

— Магия — всего лишь набор знаний, навыков и мудрости, проявляемых в определенной области,— пожав плечами, изрек маг таким тоном, словно не впервые уже повторял эту азбучную истину.— А мудрость и состоит в умении верно оценить ситуацию и сделать правильный вывод — когда стоит действовать, а когда всякое действие бесполезно или даже вредно.

— Не знаю, не знаю…— не желал сдаваться Вожак.

— Послушай,— терпеливо продолжал убеждать его маг.— Ты воин, и тебе должно быть известно: чего ожидаешь, против того выстоишь. Зато боязнь неизвестного может отнять силу даже у самых храбрых и стойких! Ты знаешь — это не пустые слова. Занимайся своим делом, а мне предоставь позаботиться о Страннике и прочей колдовской дряни, что, быть может, попытается напасть на вас.

— Я думаю, позаботиться о прочей, как ты выразился, дряни — дело Халимы,— неожиданно заговорила Соня, и Север удивленно посмотрел на нее.— Стоило бы и этой белоручке хоть раз заняться чем-то полезным,— добавила она.— А если она и впрямь связана со Странником, а тот намерен поучаствовать в этом деле, пусть убедит его поработать на нас.

— Хорошо это у тебя получается,— заметил Вожак, посмотрев на свою подругу с невольным уважением.— Только вряд ли такое возможно.

— Ну, что касается Халимы,— поддержал девушку маг,— то, думаю, и впрямь стоит намекнуть Разаре, чтобы дала необходимые поручения своей помощнице. Раз уж она по доброй воле принимает в подготовке к предстоящему спуску такое деятельное участие, то пусть занимается этим не ради удовольствия, а отвечает за что-то… К примеру, проследит, чтобы вниз не проник никто, кроме людей Логова.