Рыжая Соня и подземелье Пифона - [54]

— Попробуй.

Север протянул девушке арбалет, а Гуднар — новую обойму. Соня ощутила в руках его приятную тяжесть, но теперь уже отнеслась к нему иначе, потому что воочию убедилась, на что способно это игрушечное на вид оружие. Обойма неожиданно легко, словно сама, встала на место, а скоба, удерживавшая вместе предыдущую семерку игл, с жалобным звяканьем вывалилась на пол. Соня потянула за рычаг, чувствуя, как плавно нарастает усилие. Ей подумалось, что все не так просто, но, к собственному удивлению, девушка обнаружила, что никаких подвохов тут нет. Она недоуменно посмотрела на Севера.

— Форма рычага и форма лука,— коротко пояснил он.— По правде говоря, я и сам не ожидал, что получится так удачно.

Она кивнула и резко отпустила рычаг. Так же быстро, почти мгновенно, как и в руках Севера, он вернулся в исходное положение, а перед тетивой словно ниоткуда возникла игла — короткое жало, от которого не могла защитить даже сталь.

Легко вскинув оружие к плечу, девушка выстрелила. Струна тетивы тонко зазвенела, и в тот же миг стрела со звяканьем ударила в стальной щиток, легко «прокусив» его. Девушка даже не заметила, как рука сама собой потянулась к рычагу, изготавливая оружие ко второму выстрелу. Она лишь с удовлетворением отметила, что усилие и правда оказалось невелико — прицел практически не сбился. Но к этому можно привыкнуть.

Рука заходила вперед-назад, посылая в мишень иглу за иглой, пока запас их не иссяк. Времени на стрельбу у нее ушло несколько больше, чем у Вожака, но Соня давно уже смирилась с тем, что не в силах соперничать с ним. К тому же это лишь первая попытка. Зато воительница с удовлетворением отметила, что с помощью лука повторить это не сумела бы, не говоря уже о силе выстрела. Теперь ей не придется выискивать в доспехах противника уязвимое место.

— Здорово! — подытожила она, одарив мужчин благодарной улыбкой.

— К сожалению,— заметил мастер,— скоб не так много. Я понимаю, что в бою не до этого, но я посоветовал бы тебе по возможности подбирать использованные и вновь набивать их иглами.

— Кстати,— вмешался Север,— оружие можно заряжать и без скобы, вкладывая иглы по одной в приемник.

— Спасибо тебе! — Девушка шагнула к кузнецу и неожиданно чмокнула его в щеку.

— Что ты, милая,— растрогался Гуднар.— Мне всегда приятно услужить тебе. Кстати, что с рисунками? — обернувшись к Вожаку, спросил он.— Вернуть их тебе?

— Какой смысл? Оставь у себя.

Он посмотрел на Соню. Та кивнула, соглашаясь, улыбнулась, и он понял, что свою благодарность она выразит ему позже.

— Гане не помешал бы такой самострел,— заметила девушка.— Бедняжка никак не может справиться с луком.— Она вопросительно посмотрела на мастера, и тот с готовностью кивнул, но тут же иронично хмыкнул.— Ты что это? — насторожилась Соня.

— Хорошая у тебя подруга… Красавица. Но со странностями,— заметил он и, видя недоумение на лицах друзей, пояснил: — Никогда не видел такой чистюли. Иногда мне просто кажется, что она задалась целью смыть с себя кожу!

Соня и Север расхохотались, а кузнец Несколько опешил: он никак не ожидал такого веселья. Однако ни тот, ни другой не пожелали объяснить, в чем тут дело.

Когда они покинули кузницу, перевалило за полдень. После жаркой полутьмы, царившей в мастерской, солнце ослепило их, зато прохладный ветерок показался даром богов. Из лесной чащи, начинавшейся прямо за стенами Логова, доносился звонкий стук дятла. Среди листвы деревьев парка с веселым щебетанием сновали мелкие пичужки, деловито выискивая гусениц и личинок.

— Хорошо-то как! — блаженно потянувшись, сказала Соня.— Ты чего ухмыляешься? — заметив ехидную улыбку Вожака, тут же нахмурилась она.

— Ты права — хорошо,— согласился Север.— Но долго ли ты можешь прожить вот так, наслаждаясь тишиной и красотой? — ответил он, гадая про себя, как она отреагирует на его слова.

В прежние времена ему не избежать бы резкой отповеди. Соня, однако, лишь рассмеялась, звонко и заразительно.

Не сговариваясь оба остановились, и Север заглянул в огромные глаза девушки. Сейчас, при свете яркого солнца, они казались мягко-серыми, с едва заметным темным ободком и в то же время прозрачными и бездонными, как озерная вода.

И лишь этим летом он впервые с изумлением заметил, что подобно озерной глади они способны отражать ее настроение, становясь то зеленоватыми, то небесно-голубыми, то почти черными, как штормовое небо.

Север не удержался и прижал девушку к себе. Она почувствовала, как подкашиваются ноги, а мир начинает плавно раскачиваться перед глазами.

— Нет…— прошептала девушка, неохотно отстраняясь от него.— Не сейчас, милый.

Халима стояла в глубине комнаты, так, что снаружи никто не смог бы ее увидеть, и наблюдала за ними, испытывая душевные муки, сравнимые разве что с изощренной пыткой искушенного в своем ремесле заплечных дел мастера. Ах, если бы она могла вернуть то время, когда эта рыжая дрянь не была еще даже послушницей! Чтобы подавить готовый сорваться с губ яростный рык, она изо всех сил стиснула кулаки, да так, что ногти впились в ладони, а проступившие на них капельки крови потекли по пальцам, рубиновыми каплями падая на ковер. Но Пифия даже не почувствовала боли. Лишь ненависть еще сильнее сжала сердце.