Рыжая Соня и кладовые тьмы - [16]

Занятые лишь друг другом, они позабыли о Пифии, из-за которой и произошла размолвка, и потому не видели ее довольной усмешки. А прекрасная гирканка хоть и не слышала разговора, зато уловила его смысл и несказанно обрадовалась: для предстоящего ей дела ничто не смогло бы оказаться более кстати, нежели неровные отношения Первой Пары Логова.

Ведь в этом случае так легко не заметить подмены!

Север ничего не сказал, а отправился заниматься делом, по опыту зная, что лучшего лекарства от тяжких дум не найти.

Он понимал, что все устали. Причем не столько телом, сколько духом, а значит, людям необходим отдых в спокойной обстановке. Вдвоем с Кучулугом они еще раз осмотрели место, где задумали разбить лагерь, и остались довольны.

Здесь, возле самой двери, оказалось хотя бы довольно чисто.

Правда, на каменном полу валялось немало мусора, но он не шел ни в какое сравнение с нагромождением обломков какой-то утвари, не только густо усыпанной опилками и фекалиями, но и кишевшей крысами.

Эти темно-серые твари оказались необычайно увертливыми, избегали света, но воинам Кучулуга все-таки удалось подстрелить одну. На Севера она не произвела особого впечатления. Крыса как крыса. Только размером с хорошо откормленную кошку… А так ничего примечательного. Зубы, конечно, серьезные, но у таинственных обитателей подземелий, на останки которых Вожак уже не раз наталкивался, клыки были гораздо внушительней.

— Здесь и расположимся,— одобрительно кивнул Север и отошел в сторону.

Внимание его привлекло нечто, что поначалу он принял за огромную паутину, но теперь, подойдя вплотную, засомневался.

— Если это паутина, то паук должен быть ростом с собаку,— заметила Соня, останавливаясь с ним рядом.

Теперь, несколько поостыв, она поняла, что не права. Такое нередко с ней случалось, и она решила загладить вину, сделав первый шаг к примирению.

— Да,— согласился Вожак.— Вот только собаки паутину не плетут.

— И то верно,— подумав, подтвердила девушка, и оба рассмеялись.— Но для плюща он слишком тонкий. Впрочем,— она повела плечом, которое сквозь полупрозрачную кольчугу выглядело еще более соблазнительным,— если крысы здесь как кошки, то плющ запросто может оказаться толщиной со шнурок. Тем более что, судя по всему, он давно уже высох…

Она шагнула вперед и вытянула руку, намереваясь потрогать одну из нитевидных плетей, но Север поспешно остановил ее.

— Пообещай мне не трогать ничего незнакомого,— попросил он.

— Слушаюсь, мой повелитель! — согласилась он и лукаво взглянула на него.— Только, по-моему, ты зря беспокоишься.

— Просто я опасаюсь, что ты окажешься права и вся эта груда высохшей травы,— он окинул долгим взглядом густо увитую плющом стену,— рассыплется в пыль прямо над тобой.

Она так и не поняла, говорил он серьезно или просто подыгрывал ей. Быть может, в другом случае она поступила бы по-своему, но сейчас решила последовать его совету. Девушка представила, что случится, если ей прямо на голову рухнет все это истлевшее переплетение стеблей, и согласилась, что лучше их вовсе не касаться: кольчуга защитит ее от зубов, но не закроет от пыли, а воды, чтобы смыть налипшую на тело труху, у них нет.

Когда они вернулись к отряду, все уже расположились на отдых, огонь в кострах весело потрескивал, а вскоре воздух наполнился чудесным запахом жаркого.

— Парни готовы идти дальше,— сообщил Кучулуг, явно наслаждаясь замечательным зрелищем: лицо Телохранителя Вожака сначала вытянулось, а потом исказилось гримасой отвращения. Она смотрела, как молодые, оголодавшие на сухарях ребята с аппетитом уписывают за обе щеки крысиные тушки, и ей сделалось нехорошо.— Винца жалко нет, но настроение — лучше некуда! — добавил гирканец.

— Но ведь они ели…— начала было девушка, но великан в ответ на ее слова только расхохотался.

— Вот мы их за это и…— Он открыл рот и ткнул в глотку разведенными вилкой двумя пальцами.

— Как говорят митрианцы, возмездие священно,— сохраняя невозмутимый вид, глубокомысленно добавил Север.

Нашел когда вспомнить про митрианцев!..

Соня окинула мужчин возмущенным взглядом, негодующе фыркнула и ушла.

Второй раз за время блужданий по подземельям вечер прошел вполне мирно и спокойно. То, что удалось избежать, казалось бы, неминуемой опасности, а также царившие здесь тишина и умиротворенность сделали свое дело — все сумели расслабиться. Север по опыту знал, насколько это важно. Теперь бы только найти воду, и можно считать, что худшее осталось позади. Усталость и плотный ужин довольно быстро сморили всех. Лагерь погрузился в сон, и только дозорные таращились в темноту, но вскоре и они начали клевать носами.

Время от времени Вожак приподнимался на локте и долгим взглядом окидывал спящих, но все было спокойно. Ни единого звука не нарушало тишину. Наконец и он позволил себе расслабиться и заснуть.

* * *

— Так вы по-прежнему настаиваете на том, что никто не покидал лагеря?

Кучулуг говорил тихим, размеренным голосом, но каждый из десяти человек, к которым он обращался, знал, что его спокойствие не только обманчиво, но и не сулит им ничего хорошего. Однако воины стояли потупившись и молчали, потому что сказать ничего не могли — один из них пропал, исчез, растворился в ночной темноте, и на это нечего было возразить.