Рыжая кошка - [29]

К часу на меня навалилась апатия, да еще и голова заболела. Я проглотил аспирин, прилег на софу и стал ждать, когда станет хоть немного легче, но тщетно. Вечер так и прошел — с дюжиной книг, в которых я не дочитал даже первую главу, и дюжиной дисков, в которых я не дослушал даже первую дорожку. Знакомая хандра, своего рода отходняк после работы, становившийся все мучительнее по мере того, как работы убывало. Расследование закончено… по крайней мере пока. Отчет написан, точки над «i» расставлены, осталось только встретиться с клиентом. Делать нечего. Идти некуда. Разве что напиться. Нет уж, спасибо. В какой-то момент я погрузился в бесполезный сон.

Телефон молчал до десяти, звонок застал меня в постели. Дэвид ехал из аэропорта. Голос был хриплый и усталый, но от моих отчетов оживился.

— Утро забито до отказа, — сказал брат, — но я постараюсь зайти после ленча.

Однако случилось так, что зашел он гораздо раньше.

Домофон зажужжал на рассвете, и сначала я решил, что это сон. В окно барабанил дождь, и под эти звуки больше всего хотелось натянуть одеяло на голову. Но только я закрыл глаза, домофон загудел снова. На маленьком видеоэкране был мой брат — серый и сгорбленный. Без шляпы, воротник поднят. К груди Дэвид прижимал газету.

— Впусти меня, — потребовал он прежде, чем я открыл рот.

Я нажал кнопку и через мгновение услышал шаги на лестнице. Дэвид шел, пригнув голову, неся с собой дуновение холода.

— Дэвид, что случилось?

— Я ехал на работу, — произнес он. Задыхающийся голос, кожа как у утопленника. И такие же глаза. — Я почти никогда не покупаю «Ньюс», но сегодня купил. Не знаю почему. — Он положил газету на кухонный стол.

— Что случилось?

Дэвид открыл газету на третьей полосе, провел дрожащим пальцем по колонкам. Сбоку статья под заголовком «Из реки вытащено тело женщины» и фотография — самым крупным планом: красная кошечка, стоящая на задних лапках и беззаботно улыбающаяся. Из-за увеличения изображение было зернистым, а цвета полинявшими, но все равно можно было сказать, что это татуировка на сероватой — у живых такой не бывает — коже.

Глава 13

В «Пост» ее называли Уильямсбергской Русалкой, потому что тело прибило к берегу под Уильямсбергским мостом, с западной стороны. Если отбросить поэзию, в статье не было ничего нового по сравнению с «Дейли ньюс». Тело нашел в воскресенье вечером человек, собиравший бутылки; утопленница до сих пор значилась как «неизвестная». Согласно полицейскому описанию, белая женщина, возраст — от двадцати пяти до тридцати пяти, стройная, с рыжевато-каштановыми волосами и характерной татуировкой на ноге. Насчет даты смерти уверенности еще не было, но в статье говорилось, что утопленница пробыла в воде «некоторое время». Что до обстоятельств и причины, они фигурировали как «подозрительные». Поиск в рапортах о пропавших без вести подходящей по описанию женщины шел полным ходом, но детективы из Седьмого округа просили всех, кто что-то знает, звонить по бесплатному номеру.

Я посмотрел на помещенный в «Пост» снимок с рыжей кошкой — тот же, что в «Ньюс». Копы еще не опубликовали фотографий лица, не было даже рисунка. Меня это удивляло. Сколько же тело плавало в Ист-Ривер? Я сложил газету и бросил ее на большой овальный стол. Дэвид посмотрел на меня и снова заходил по комнате. Я откинулся в мягком кожаном кресле и отпил газированной воды, которую нам оставил Майкл Метц, прежде чем попросить подождать его в комнате для совещаний.

Майк — старший партнер в «Пейли, Клей и Куик», очень хороший и дорогой адвокат в очень солидной и дорогой фирме. Благодаря заслуженной репутации толкового, упрямого, безжалостного и невозмутимого человека его ежедневник всегда заполнен. Однако Майк нашел время для нас с Дэвидом — не только потому, что часто бывал моим клиентом, но и потому, что он мой старый друг. Единственный, оставшийся со времен колледжа. А если я на звонки Майка не отвечал, так что с того?

Я чуть ли не силой затащил Дэвида в контору Майка, хотя потрясение и страх поубавили у моего брата боевого духа. Только в такси, застрявшем в пробке по дороге в Мидтаун, он пришел в себя настолько, что гнев закипел снова.

— К чертовой матери! — закричал он и стукнул по перегородке из оргстекла. Шофер оглянулся и покачал головой. — У меня нет времени на эту чушь! — Голос Дэвида дрожал. — Мне надо быть на работе.

— Работа подождет. Тебе надо с кем-то поговорить.

Он покачал головой:

— Ничего мне не надо, — и потянулся к дверце.

Я положил руку ему на плечо.

— Дэвид, тебе нужен адвокат.

— Ерунда. — Он стряхнул мою руку. Однако сел и до конца поездки молча смотрел в окно совершенно пустыми глазами.

В комнате для совещаний, не обращая внимания на окутанные тучами офисные центры, Дэвид снова закипел и забегал туда-сюда по дорогому ковру, протаптывая в ворсе дорожку.

— Она, черт ее подери, снимала кино? — По его тону можно было подумать, что ответственность целиком и полностью на мне.

Я три раза зачитал ему свой отчет и уже устал повторяться. В любом случае теперь добытая мной информация казалась не относящейся к делу.

— Видео, — вздохнул я. — Она снимала видео. Но нам надо думать о других вещах.