Рыжая-бесстыжая - [20]

Лишь через довольно продолжительное время я неохотно отпустил ее. Моя ирландка словно выдохнула:

— Ну… — Даже голос у нее теперь звучал неуверенно. — Никогда не догадывалась, что коп может быть таким многосторонним.

— Это всего лишь увертюра… Давайте перейдем к первому акту.

— У меня такое чувство, что вы вознамерились обвести меня вокруг пальца в отношении нашего пари… — Она как-то робко улыбнулась. — Вы по-прежнему настаиваете на том, чтобы получить в случае выигрыша решительно все, вплоть до последнего фунта моей плоти?

Внезапно я почувствовал угрызения совести. Может быть, это была запоздалая реакция на импортное вино или со мной сыграл злую шутку скотч, который мы пили уже по возвращении. Трудно сказать, но со мной такое случалось уже неоднократно: заговорила совесть, когда ты меньше всего этого ожидаешь.

— Я только что сообразил, — нежно произнес я. — Вы ведь работающая девушка, вам приходится рано вставать. Поэтому я принимаю эту короткую резкую интерлюдию страсти в качестве полной оплаты пари.

Даже сделаю еще кое-что: отвезу вас на машине домой.

Я закурил сигарету, ожидая, когда нужно будет резко прервать ее радостно-трогательные излияния благодарности, которые мне хотелось бы предельно сократить: это было все равно что бередить живую рану. Но прошло довольно много времени, поэтому я бросил на нее украдкой взгляд — на случай, если она впала в шоковое состояние.

Она стояла, оторопело глядя на меня, а уголки ее губ были презрительно опущены.

— Я никогда не понимала мужчин! — произнесла она срывающимся голосом. — Весь вечер вы обхаживали и всячески ублажали меня ради вот этого? Интимный ужин при свечах с вином, приглушенный свет и высокие бокалы в вашей уютной квартире. Мастерский подбор пластинок, сначала Эрл Китт, чтобы я почувствовала себя вполне взрослой и опасной; Синатра, чтобы я услышала настоящий волчий призыв, продемонстрированный очень тонким и очень мужественным музыкантом; затем поразительные блюзы Пегги Ли, которые должны были окончательно сломить остатки моего сопротивления… — Она щелкнула пальцами. Потом медленно покачала головой. — Потом мастерский удар давно проверенной опытным путем тактики. Вы вынудили меня заключить это дурацкое пари, прекрасно зная, что вы его выиграете. И вы выиграли его, последовала моя безоговорочная капитуляция, а теперь, без всякой на то причины, вы удираете в кусты.

— Я впервые в жизни подумал о том, что надо быть честным! — едва слышно пробормотал я.

— Ну нет!

Она громко захохотала, но тут же резко замолчала, наклонилась вперед и поцеловала меня с такой бесстыдной откровенностью, которая моментально рассеяла все мои идиотские угрызения совести.

— Эл, — пробормотала она нежным, любящим голосом, каким мать выговаривает своему десятилетнему сыночку за то, что он взорвал городскую ратушу.

Ее руки действовали быстро и уверенно, в следующее мгновение черный атласный туалет оказался на полу. Бюстгальтер без бретелек был тоже из черного атласа, что касается трусиков, которые правильнее было бы назвать фиговым листком, я не успел как следует рассмотреть, но и они присоединились к коктейль-туалету на ковре.

Какое-то мгновение она постояла передо мной совершенно неподвижно, уверенная в безупречности своей потрясающей фигуры, потом медленно нагнулась ко мне.

— Мона? — почти простонал я.

— Эл, дорогой, — ее низкий голос слегка вибрировал, — как мне кажется, ты должен узнать все о женщинах от меня.

Глава 7

Было просто неприлично рано, когда я на следующее утро высадил Мону перед ее многоквартирным домом. После торопливого прощания, продолжавшегося не более пятнадцати минут (к сожалению, машины марки «Остин-хили» не приспособлены для прощаний), я проехал еще четыре квартала в поисках открытой закусочной. У типа за стойкой были такие же мутные глаза, как у рыбы, пойманной два дня назад и пролежавшей все это время на солнце.

— Яйца-бенедикт и чашку кофе, — заказал я.

— А? — изумился тот.

— Проверьте, чтобы это был кофе для завтрака. Мне совершенно не хочется оказаться на больничной койке, как это случилось с тем бедолагой из объявления, и все потому, что он пил по утрам обеденный кофе. Вы должны следить за такими вещами.

— Черт побери!

Он продолжал пялить на меня глаза, как будто я был из саннадзора и углядел следы губной помады недельной давности на чашках.

— Яйца-бенедикт и чашку кофе для завтрака, — повторил я медленно, чтобы мои слова дошли до него. — И поторопитесь, хорошо? У меня назначена встреча за ленчем с одним человеком, и я должен прибыть на нее вовремя. Это значит, что в вашем распоряжении всего пять часов.

— Этот кофе, — произнес он задумчиво. — Вы пьете его сейчас, значит, это кофе для завтрака. Приходите позже снова, тогда вы получите обеденный кофе. Тот же самый, черт побери, кофе, не так ли?

— Меня бы это не удивило.

— Двенадцать часов в день шесть дней в неделю я стою на своих проклятых ногах, пытаясь заработать немного денег! — сокрушенно произнес он. — Но дела идут все хуже, это вам известно? Только на прошлой неделе является один тип и заказывает мне сложный сандвич: четыре сорта салями, два сорта ливерной колбасы, кетчуп на каждый слой, а поверх всего жареный лук. У меня ушло десять минут на приготовление этого паршивого сандвича. Так он еще накричал на меня за то, что я не посыпал сверху какой-то зеленью.