Рывок в неизвестность - [24]

- Нет, я просто воспользовалась ситуацией, - пожала плечами Леммех. - Что же касается того, парня, то он был из наших. Я точно не помню, как его зовут. Карл, или Крис или как-то еще... он присоединился к нам недавно. Могу дать его адрес, если нужно.

Андрей благодарно кивнул и, заплатив за коктейль Анны, отправился на поиски этого самого Криса.

Но как ни торопился Андрей, застать искомый субъект ему не удалось. Нет, физически неопрятный патлатый тип был на месте, в арендованной им крохотной квартирке на втором уровне Вавилона, в которой, конечно же, царил абсолютный хаос, но вот разум его находился в неведомых краях, ведомый какой-то наркотической дрянью, ни запаха, ни цвета которой Вортов не распознал. Управляющий, который за десятку впустил его в квартиру, лишь сплюнул, глядя на развалившегося на полу полуголового нарика и покинул квартиру. Но вот Андрея перспектива уйти, несолоно хлебавши, нисколько не прельщала.

"Да что за день то такой. Сначала эта неловкая встреча с Леммех, потом не менее неловкая передача праха Лауре Гонсало, а теперь вот это", - думал Вортов, со злостью глядя на бесчувственное тело. В итоге он за собственный счет вызвал врача, который вколол пациенту какую-то дрянь и тот начал подавать признаки жизни.

-А-э-ы, - выразительно пробормотал арендатор квартиры, глядя расфокусированным взором на незваного гостя. - Ты кто?

- Тот, кто не дал тебе сдохнуть в луже собственной блевотине, - едва ли не по слогам пояснил Андрей. - И сейчас ты проявишь благодарность и ответишь на мои вопросы, усек?

-А-а-а, - прохрипел нарик, пытаясь опереться на ближайшую стенку, - чего надо?

- Карантинный лагерь недалеко от Равнича, ты помнишь?

Голова наркомана мотнулась, что могло означать все что угодно. Подавив брезгливость Андрей, ухватил того за худое, бледное лицо и, чеканя слова, произнес:

-Равнич. Лагерь. Вино. Где ты взял вино?

-А-ы, -простонало тело, - не помню я. Уматан был. Кажется, ...

В следующую секунду произошло два события. Во-первых, наркоман, наклонив голову на бок принялся безостановочно блевать, заставив Андрея с матом, отскочить, а во-вторых, в оставленную открытой дверь вошли двое полицейских, в сопровождении управляющего, который, для большей наглядности, указал пальцем на Андрея и заявил:

-Я не знаю, что у этих парней за дела. Но, судя по всему, законностью тут и не пахнет.

"Ну, твою-то мать", - в раздражении думал Андрей. Он был уверен, что уже к вечеру эта история попадет в сеть, дополнив его и так не соответствующий представлениям о добропорядочном гражданине, образ новыми деталями.

К счастью, никаких серьезных последствий не было. Вортову удалось сослаться на Анну, в группе которой и состоял арендатор квартиры, а приводивший наркомана в чувства врач, подтвердил, что его услуги были оплачены из кармана Андрея. На этом полицейские и успокоились, а затем тщательно упаковали наркотики и заодно их владельца, и направились вместе с уловом в участок.

В итоге, единственная хоть чего-то стоящая зацепка оказалась пустышкой. Установить, а тем более изготовить маячок подобный субъект явно не мог. Вино через него мог передать кто угодно. Через некоторое время, Вортов решил не заморачиватся и сосредоточиться на более актуальных проблемах. Но на всем пути до дома, Андрей не переставал мучиться вопросом: "Каким образом этот хандыга доставал в карантине дурь".

Уже дома, Вортов, усевшись на диван, включил голопроектор и начал просматривать дневные новости. К его неудовольствию, интерес к первому за семь лет процессу лишения гражданства не утихал. Всевозможный гражданские активисты старались донести свою позицию по вопросу, который отчего-то внезапно начал их сильно интересовать.

Апофеозом стало выступление главы Церкви Нового Дня Закараиса Смита. Надо сказать, что, по какой-то странной причине, католицизм довольно быстро утратил свои позиции на вновь колонизованной планете. Но природа не терпит пустоты, и, возникшая словно из воздуха, новая церковь, с очень близкими к католицизму догматами, перехватила процесс окормления паствы из рук одной из старейших организаций планеты.

Голографический амфитеатр давал возможность зрителю максимально погрузиться в происходящее и теперь, Андрей слушал речь проповедника, будто бы лично находясь в толпе. Это давало ему возможность наблюдать за настроениями захваченных объективом камеры людей. Здесь были все - клерки, рабочие, служащие. Врачи и учителя, торговцы и бизнесмены. И даже стоявшие в оцеплении полицейские с неослабевающим вниманием слушали невысокого, лысеющего человека в светло-коричневой сутане. Говорил он негромко, но его мягкая речь была наполнена такой убежденностью, что Андрей и сам чуть было не поддался очарованию секрета, которым оратор как бы делился с окружающими. Сбросив с себя мимолетное наваждение, Вортов понял, что речь Смита ему совершенно не нравится.

-...Я не могу с уверенностью судить плохой ли это человек или хороший. Я с ним не знаком. Не мне судить о его профессионализме. Пусть это делают его коллеги. Но одно могу сказать вам точно. В душе мистера Вортова нет места для нашего Господа! Не далее, как несколько часов назад одна из наших прихожанок утешала вдову Энрике Гонсало, человека, который долгое время был коллегой Вортова. И когда настал час Энрике предстать перед создателем, кто провожал его в последний путь? Человек, совести которого хватило лишь на то, чтобы небрежно швырнуть прах мужа в лицо безутешной вдове!