Рюриковичи. Исторические портреты - [13]
В связи с этим походом возникло предание о том, что ворота в новгородском храме Святой Софии ― это трофей сигтунского похода.
Были и другие обидные для шведов воспоминания о походах Новгородской Руси на Дерпт в 1262 году и Або в 1198 и в 1318 гг. Особенно остро потребность в реабилитации самоуважения шведских историков возникла после сокрушительного поражения в Северной войне от России при Петре I и утраты Балтики.
Этим, видимо, и объясняется, что до сих пор имеет хождение утешительная концепция «Великой Швеции» (det stora Svitjod), в которой Русскому государству (или, как его обычно называют историки, Киевской Руси) отводится роль одной из шведских провинций. Приверженцев этой теории не смущает даже то, что в Приднепровье нет ни одного топонима, имеющего шведское происхождения. Тем не менее к 1250-летию Старой Ладоги возник даже совместный проект российской газеты «Деловой Петербург» и шведской «Dagens Industri» по созданию памятнику Рюрику в этом городе. Проект, правда, не состоялся, как не был установлен этот памятник и в Великом Новгороде, но сама навязчивость попыток «материализовать» идеи «Шведской Киевско-Новгородской Руси» или «Восточно-Европейской Швеции» не может не обращать на себя внимание. Предположительным и едва ли не единственным основанием для такой настойчивости предложений со стороны шведов своего соотечественника в родоначальники правящей русской династии является некоторое созвучие имени Рюрик с именем одного из персонажей скандинавских саг Эйрик. В самой Швеции, кстати, государство возникло позднее, чем на Руси, только в XI веке. Считают, что первым королем этой страны был Олаф (Улоф) Шетконунг, правивший с 995 по 1022 год. То есть только с этого времени можно говорить о Швеции не как о географическом понятии, а как о государстве. Дочь первого шведского короля, Ингигерда, в 1019 году была выдана замуж за князя Ярослава Мудрого, во времена которого Русь уже традиционно считалась одним из самых крупных и сильных централизованных европейских государств. Достаточно сказать, что его границы примерно соответствовали европейской части Российской империи начала XX века.
Скандинавы занимались не только вооруженным разбоем, торговлей или наемной службой у славян и византийцев. Особым почетом у них пользовались поэты, сказители. До настоящего времени сохранились их саги (до некоторой степени их можно считать аналогом наших былин, хотя отличия весьма существенные и очень заметные) о подвигах викингов и о наиболее значимых событиях.
Сведения о представителях королевской династии Инглингов до короля Олафа можно почерпнуть лишь из саг, поскольку они носят откровенно легендарный и даже мифологичный характер. В «Саге об Инглингах» вначале говорится об Óдине, правителе Страны Асов, о том, как его два брата женились на его жене Фригг, пока он был в отлучке. Óдин мог обернуться птицей или зверем, рыбой или змеей и в одно мгновение переносился в далекие страны по своим делам. Рассказывается в саге и об отрубленной голове мудреца, которая по просьбе Óдина и подчинявшихся ему асов открывала им тайны. Потом Óдин стал править шведами, после его смерти сменилось несколько поколений таких же правителей-волшебников, а один из них и стал основателем династии Инглингов. Если захочется коротко охарактеризовать события, которые там описываются, то достаточно всего лишь одной фразы из саги: «Иногда совершали набеги, грабили людей и убивали». Понятно, что для подтверждения каких-либо исторических событий эту сагу трудно использовать.
Еще один «аргумент» приверженцев «Великой Швеции» на берегах Днепра произошел от неправильного перевода некоторых фраз из «Саги об Инглингах». В ее исландском оригинале слово Skitía (Скифия) близко по написанию к слову Svíþjoð (Швеция), из-за чего и возникли искажения. А во вступлении к этой саге говорится о том, что «к северу от Черного моря расположена Великая, или Холодная, Скифия. Некоторые считают, что Великая Скифия не меньше Великой Страны Сарацин, а некоторые равняют ее с Великой Страной Черных Людей. Северная часть Скифии пустынна из-за мороза и холода, как южная часть Страны Черных Людей пустынна из-за солнечного зноя. В Скифии много больших областей. Там много также разных народов и языков. Там есть великаны и карлики, и черные люди, и много разных удивительных народов. Там есть также огромные звери и драконы. С севера с гор, что за пределами заселенных мест, течет по Скифии река, правильное название которой Танаис».
Употребление в саге древнегреческого названия реки Дон (Танаис) показывает знакомство ее автора с представлениями греков об этих территориях. Словосочетание «Великая Скифия» применил еще Геродот, а от греков оно попало и в скандинавские саги, и в «Повесть временных лет». И от греков же в саге появились сведения о том, что в Скифии живут великаны, карлики, черные люди, драконы... Если даже предположить, что автор саги имел в виду на самом деле не Скифию, а Швецию, то всех этих и других фантастических существ он там не стал бы помещать. Ведь обитателей Швеции автор, скандинав по происхождению, прекрасно знал.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Эмманюэль Ле Руа Ладюри, историк, продолжающий традицию Броделя, дает в этой книге обзор истории различных регионов Франции, рассказывает об их одновременной или поэтапной интеграции, благодаря политике "Старого режима" и режимов, установившихся после Французской революции. Национальному государству во Франции удалось добиться общности, несмотря на различия составляющих ее регионов. В наши дни эта общность иногда начинает колебаться из-за более или менее активных требований национального самоопределения, выдвигаемых периферийными областями: Эльзасом, Лотарингией, Бретанью, Корсикой и др.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге П. Панкратова «Добрые люди» правдиво описана жизнь донского казачества во время гражданской войны, расказачивания и коллективизации.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.