Рысь Господня - [62]

Попрощавшись с купцами, я отправился домой. Даже весна, которая скоро вступит в свои права, не радовала мой взор. Начался дождь, и улицы раскисли. Грязь липла к сапогам, а я шел, не замечая ни луж, ни этой непогоды. Слишком велико было потрясение от увиденного в подземелье.

– Раздери меня дьявол! – скривился шевалье де Брег, когда я вернулся домой и рассказал ему обо всем увиденном. – Ну и дела творятся в этом проклятом городишке!

– Этих несчастных пытали, а потом замучили до смерти. Не знаю, по какой причине, но некоторые тела не сгнили. Даже не могу подобрать слов, чтобы описать вам эти останки.

– В этом нет нужды, – отмахнулся Орландо. – Полагаю, что знаю, о каком состоянии вы говорите. Доводилось читать книгу арабского врачевателя Ибн Бетара, описывающего некое вещество, с помощью которого можно добиться посмертной сохранности тел.

– Я бы понял, если эти тела принадлежали святым или великим служителям церкви, но они так изувечены!

– Боюсь, что бедняги, чьи останки вы, Жак, обнаружили в подземелье, не принадлежат ни первым, ни вторым. Вы внимательно осмотрели черепа?

– Как вам сказать, шевалье…

– Полагаю, что признак вампира вы бы сразу заметили, – грустно усмехнулся он. – Дело в том, что кровопийцы, оказавшиеся в чужой власти, не в силах сдерживать кровожадной натуры.

– Простите?

– Вампиры выпускают клыки, – пояснил де Брег. – На черепах, чьи рты забиты камнями, видели длинные клыки?

– Кажется, н-нет.

– Вам кажется или их не было?

– Я не заметил.

– Значит, их не было, – подвел итог Орландо. – Эти зубы, Жак, довольно длинные, и не заметить такое… – он покачал головой, – почти невозможно.

– Кроме вампиров, там были и другие, – напомнил я.

– Если там не было вампиров, то, вероятнее всего, и остальные не принадлежат нечисти.

– Но души…

– С этим сложнее. Неупокоенные души – предмет, мало изученный учеными мужами.

– Что же мне делать? – спросил я.

– Эх, Жак! Вечно вы вляпываетесь в разные истории.

– Этот старик… Огюст Морель. Он так измучен, что находится на грани помешательства. Не пройдет и седмицы, как потеряет остатки разума и погибнет!

– Вот что, Жак де Тресс, – поморщился де Брег. – Сходите завтра к старику и попросите его одолжить паланкин. Разумеется, вместе с носильщиками.

– Зачем?

– Затем, что с моей раненой ногой до этих проклятых складов я просто не дойду.

– Как же вы спуститесь в подземелье?

– Ну уж не настолько я ранен, чтобы не доковылять до подвала. После вашего рассказа мне стало любопытно увидеть все своими глазами. Вам нужны факел и десяток свечей.

– Вам?

– Именно вам! Мне, если вы запамятовали, темнота не помеха.

Глава 34

– Итак, мой друг… – прищурился Орландо де Брег и обвел взглядом подземелье. – Что мы видим? Видим девять человек, которые, как мне кажется, были замучены во время одного из обрядов. Скажу сразу: на деяния отцов-экзорцистов это не похоже.

– Вы уверены, что это… Что это совершили монахи?

– Как вам сказать… – Шевалье, тяжело хромая, подошел и опустился на колени рядом с телом. Останки были уложены таким образом, что стали похожи на крест. Судя по длинным волосам, это женщина. В ее истлевшие ладони были забиты железные колья. Они изрядно проржавели, но до сих пор удерживали несчастную в этой темнице.

– Жак, на ее челюстях не видно клыков.

– Значит, это не вампирша?

– Как видите.

– Может, она была ведьмой?

– Ведьмой? – хмыкнул де Брег. – Возможно, но шансы, что это предположение окажется верным, весьма невелики. Если она зналась с черной магией, то почему ей вбили булыжник в рот? Ради украшения? Мне кажется, что эта девица и без того была изрядной красоткой и уж точно не нуждалась в такого рода «драгоценностях».

– Господи, помилуй… Почему вы так думаете?

– Свидетельство горького опыта! Из двух десятков ведьм, чьи казни мне довелось видеть, полтора десятка были весьма привлекательны! Если так и дальше пойдет, то на королевских землях будут рождаться одни уродки, недостойные мужской любви и ласки. Они будут злы, нетерпимы и очень завистливы.

– Вы обвиняете…

– Тихо! – резко оборвал меня де Брег и прислушался.

Послышался голос… Тот самый! Мне показалось, что он немного изменился. Окреп и обрел силу. В нем не было прежней боли, но появились новые, не менее страшные звуки. Голос крепчал, будто обвинял нас в осквернении останков и жаждал мести!

– Про этот голос вы говорили? – тихо спросил Орландо.

– Д-да… Он немного другой, но…

– Перестаньте дрожать, Жак!

– Помилуй нас, Господи!

– Что изменилось в этом голосе?

– Он… Он стал сильнее.

– Вот как? Ну, раз так, то у нас достаточно времени, чтобы осмотреть тела остальных.

– Вы так говорите, словно не боитесь… – прошептал я.

– Жак, вы забыли, что я и сам оборотень! Пока эта нечисть не нападает, она может выть сколько ей будет угодно! Так даже веселее, – сказал он и зло оскалился.

– Де Брег, вы… Вы сущий дьявол, если вам не страшно!

– Я зверь, – отрезал шевалье. – Согласитесь, Жак, в этом есть небольшая разница…

Мы выбрались из подземелья незадолго до полудня. Шевалье, хоть и морщился от боли, но отказался от помощи и сам поднялся по лестнице. Выйдя во двор, он с удовольствием опустился на камень, лежащий у входа в здание, и грязно выругался: