Рыцарский турнир - [8]
Мы уже упоминали, что тупые копья были в ходу в 1252 году, но к этому времени мы не находим никаких сведений о корончатых наконечниках копий, выполненных в виду уплощенной короны (откуда и название). Сведения о них появляются лишь в самом начале XIV века; подобный наконечник изображен на рукописи, хранящейся в Британском музее. Рыцари, часто одерживавшие победы на турнирах, увеличивали свое состояние за счет переходивших к ним коней и доспехов побежденных.
Обычный порядок проведения самых первых турниров описан в «Кодексе 69» (Харлеанская библиотека)[9]. В нем впервые провозглашается, что подобные мероприятия проводятся на обширном пространстве, и упоминается, что рыцари, участвующие в состязаниях верхом на конях, разбиваются на два отряда, или эскадрона, – на зачинщиков и вызываемых. Каждая из этих групп обычно насчитывает от двенадцати до двадцати человек и возглавляется предводителем; рыцари вооружены мечами без острия и с затупленными лезвиями. Две группы сражающихся затем занимают места в каждом из торцов огороженного пространства; звучит сигнал к атаке, и сражение начинается и ведется вплоть до сигнала к его окончанию. Главе геральдической палаты региона к северу от Трента предоставлялись различные привилегии, ему и его герольдам покрывались все их расходы и выплачивалось шесть крон наличными за вывешивание cote-armour[10] предводителей перед предназначенными для них павильонами. Иллюстрация из рукописи XIII столетия, хранящейся в Королевской библиотеке, приведена в разделе «Спорт и развлечения». Она изображает въезд на пространство ристалища двух верховых предводителей рыцарских отрядов, одетых в кольчуги и нагрудники, но без оружия. Они останавливают своих лошадей, а глава геральдической палаты стоит между ними, держа их стяги, по одному в каждой руке. В глубине сцены видны горнисты.
Присутствие дам украшало турнир, к ним относились с большим почтением: до их сведения доводили имена и деяния удачливых победителей, и именно они вручали подготовленные призы. День состязания обычно завершался банкетом и танцами. Турниры с самого начала были предназначены для мужчин благородного происхождения, хотя в Англии это правило соблюдалось не так строго, как в Германии и Франции, где все, не относившиеся к привилегированному классу, к ним не допускались.
Призы, вручаемые на турнирах, впервые упоминаются в 1279 году, когда, во время Круглого стола, состоявшегося в Кенилворте, приз – золотой лев – был вручен сэру Роджеру Мортимеру. Но в обычай вручение призов вошло много позже.
Генрих III во время празднеств по поводу своего бракосочетания с Элеонорой Прованской организовал турнир, длившийся в течение восьми дней. Согласно хроникам Матвея Парижского, другой турнир был созван в Нортхэмптоне в 1247 году, еще один – в 1248 году в Небридже. Турниры, созываемые на протяжении царствования Ричарда I, часто запрещались церковью по причине достаточно жестокого характера многих из них. Хронист Жослен из Брейклонда повествует нам о нескольких рыцарях, которые все же приняли участие в некоем турнире, проведенном где-то между Тетфордом и гробницей святого Эдмунда, несмотря на запрещение турнира местным аббатом. Вскоре после этого состоялся другой подобный турнир, который также был запрещен церковными властями, а все, кто принял в нем участие, были отлучены от церкви. Матвей Парижский описывает турнир, состоявшийся в Рочестере в 1251 году, на котором прибывшие иностранцы состязались с английскими рыцарями. В те времена многие англичане испытывали горькие чувства по поводу весьма грубого приема, оказываемого некоторым английским рыцарям за границей; поэтому на турнире в Рочестере все правила и обычаи были отброшены начисто и состязание перетекло в обычную битву без всяких правил. Группа англичан набросилась на иностранцев с палками, жестоко их избила и гнала до стен города, за которыми те нашли спасение. Другой случай подобного же рода описывает Мэтью из Вестминстера в 1253 году. Тогда граф Рочестер с группой приближенных принял участие в турнире за границей, в ходе которого с ними обошлись так грубо, что им пришлось лечиться припарками и пропариться в бане, прежде чем они оправились настолько, чтобы вернуться в Англию. Триве повествует о другом знаменательном примере – беззаконном и грубом по своей сути, получившем в истории название «Небольшая битва при Шалоне». Английский король Эдуард I в 1247 году возвращался домой из Святой земли, чтобы принять корону, когда он был приглашен графом Шалонским принять участие в турнире, устроенном на поле неподалеку от Шалона. Короля сопровождала группа спутников. Вскоре после начала состязания граф, рыцарь недюжинной силы, пробился к королю и яростно накинулся на него. Бросив свое оружие, он схватил короля за шею, намереваясь стащить его с коня на землю. Однако король, будучи тоже крупным и сильным мужчиной, удержался в седле и, улучив момент, нанес столь сильный удар напавшему на него графу, что тот вылетел из седла и грохнулся оземь. При виде повергнутого на землю своего предводителя французских рыцарей обуял такой гнев, что в одно мгновение разгорелась настоящая битва, в которой приняли участие и зрители, приверженцы и одной и другой партии. Англичане уже были готовы пустить в ход свои ужасные луки, но пришедший в себя граф спас положение и восстановил некое подобие порядка тем, что явился с повинной к королю и признал того победителем. После этого турнира было категорически запрещено прикасаться к сопернику руками. Живое описание этого же турнира мы встречаем и в хронике Томаса Уолсингема.
