Рыцари монстры и роботы - [58]

Надо ехать. Раб открывает деревянную дверку, от него несет стойким многослойным потом. Поднимаюсь, две ступеньки, шаг, и моя задница плюхается в мягкое кресло. Карета со скрипом покатилась, босые пятки зашлепали по розовому граниту. Полуголые самцы своих ног не жалеют.

В небольшое окошечко видно, как вдали возвышаются крыши особняков из гранитного кирпича. Целый городок, где живет почти вся знать. У них есть и поместья подальше, со своими территориями и особыми предпочтениями. Но каждый из них считает престижным иметь дома как можно ближе к императорскому дворцу.

Мы не поехали к императрице в резиденцию. Рабы привезли меня в парк с постоянно умирающими цветами, что возят с Рэи.

Прыгаю с кареты и спешу к качелям у небольшого фонтана, где сидит и немного покачивается императрица в своем аккуратном платье, что соткан, будто, из белой тюли. Она одна. Опускаю колено и склоняю голову, желая ей всех благ и невянущей красоты. Среди этих цветов это выглядит несколько неуклюже.

Стук каблучков с задором. Гелана спрыгивает, она как всегда изумительно стройна и светится, ее немного обрамляющиеся щечки при улыбке так эротичны. Поднимаюсь, едва касаясь, беру за пальчики с одним единственным, простеньким на вид серебряным колечком и целую протянутую ручку, от ее нежной кожи веет сладостью. Уважаю эту женщину, и она мне симпатична.

Гелана напоминает мне Камиллу, но я не могу понять почему. Они совершенно разные, но глядя на императрицу, вижу ту, что отражается в сердце тоской. Наверное, все дело во взгляде. У Геланы большие проникновенные синие глаза, что вытесняют любой ответный взор. Видел, как Эммануил не раз проигрышно опускал свои глазки перед этой женщиной. Но это было давно, когда его еще интересовал прекрасный пол.

– Что–то советник тебя долго держал, – произнесла она с укором.

Ее голос мурлыкал, умиляя и тут же волнуя. Виновато улыбнулся ей. Она стоит на каблуках и наши глаза практически на одном уровне. Ее прямые белые волосы отливают розовым, аккуратно падая до конца груди. Гелана долгой возни с прическами не любила.

– Мастер Феликс всегда интересуется подробностями подковерных игр высоких лордов Рэи, – ответил я, зная, что именно эта тема ее интересует меньше всего.

Мы отправились на прогулку по гранитным аллеям. Слева и справа тянулись рассады душистых цветов, привезенных с Рэи вместе с землей. Через пять–семь дней розовая небесная губка вытянет всю влагу из почвы и убьет всю эту красоту. Цветы постоянно обновляются, любой засохший листочек – это минус раб, что следит за этим участком. Поэтому парк цветет и пахнет ценой перетлевшего пота местных рабов–садоводов и вечного потока товаров из цветочных садов Бора.

– Расскажи, как на Рэе выглядят женщины, во что одеваются и о чем сплетничают? – спрашивает она.

Ей интересна Рэя, она никогда там не была, возможно, никогда и не посетит. Императрица боится за сына и мужа. Стоит ей покинуть планету, и враги воспользуются случаем. Так думает она сама, и я с ней согласен. Первая жена Эммануила погибла, отправившись на Рэю, там ее просто отравили заговорщики. От первой жены у императора и остались две дочери Юлиана и Эмма. Обеих постараюсь избегать...

Мы идем вдвоем на небольшой дистанции, я отвечаю на вопросы, рассказываю о балах и своих похождениях. Парк будто необитаем, никому нет дела до цветов кроме императрицы, ну и, пожалуй, дочки советника Шейлии. С нами нет ни рыцарей, ни рабов. Гелане охрана не нужна. Она маг первого уровня и вторая по силе после Сириуса на этой планете.

– Неужели женщины так легко попадаются на твои уловки, коварный Катэр? – удивляется она с ехидинкой в голосе.

Я всегда с ней откровенен. Она это ценит, а мне доставляет удовольствие говорить все своими словами самой императрице без фанфар и прогибов.

– Да ваше величество, – улыбаясь, мурлычу. Ну почти без прогибов... – Любая рано или поздно понимает, что я самый лучший любовник, состоявшийся или потенциально возможный.

Гелана смеется... Долго и складывается впечатление, что она давно ждала, чтобы так рассмеяться.

– Если бы ты был лучшим для каждой, то стал бы идеальным. А идеальных людей не бывает, бывают люди, скрывающие свои недостатки, – говорит она уже серьезно на мою несерьезную реплику.

Мы чуть не пропустили внезапное появление принца. Но тот, как всегда в своем репертуаре, завидел нас и скрылся.

– Ищи меня! – заявляет маленький Даниэль, выкрикивая из–за пятой или шестой по счету от нас клумбы. Это он ко мне обращается.

Я смотрю на императрицу, та снисходительно улыбается.

– А где же этот сорванец маленький! – восклицаю, ускоряясь к клумбе.

В ответ раздается озорное хихиканье, которое мальчишка запоздало давит ладошкой. Не успеваю обнаружить его, он уже переполз в соседний ряд. Недолго думая, перехожу на бег и ловлю маленького принца.

Он визжит, вырывается, но это бесполезно.

– Пойманы, ваше величество, – произношу бронзовым голосом.

Даниэль горестно выдыхает. Вид у него взмыленный, да и детский рыцарский мундирчик чистотой и свежестью не веет, похоже, носился от нянек несколько часов.

Смотрю в эти озорные глаза. Он похож на свою мать. Белобрысый мальчишка, который берет пример поведения у властных и надменных людей. Но я стараюсь вложить в него доброту и сострадание. И у меня получается. Когда–нибудь он станет императором, а я его советником. Но это не холодный расчет. Хочу, чтобы нами правил справедливый и правильно воспитанный человек, что ответственен за свои решения и свой народ. Дожить бы до его коронации.