Рыцари Круглого Стола - [58]

— Свои, — ответил волк.

— Кто свои?

— Твой дядя и кум! Отвори, прошу тебя: очень нужно!

— Потерпи, пожалуйста, пока монахи не отобедают и не уберут со стола.

— Откуда взялись у тебя монахи?

— Да я поступил к ним на службу.

— Будто бы? Что-то это странно! Но если это так, то дай мне чего-нибудь поесть с их стола — я умираю с голоду!

— Надо их попросить. Но что я скажу, если они меня спросят, не пришел ли ты, чтобы поступить к ним на службу?

— Скажи, что я готов им служить!

— Но это будет неправда! А я не могу обманывать их.

— Почему же неправда?

— Не можешь ты браться за это, так как, обещав, ты должен будешь поклясться никогда не есть мяса!

— Что же вы-то едите?

— Сыр, молоко, рыбу; мы ловим здесь же неподалеку жирных и больших угрей.

— Хорошо, я не стану есть мяса, если вы мне покажете, где вы ловите рыбу.

— Нельзя показать, пока ты не принят на службу.

Видит волк, что никак не попасть ему в дом лиса, и стал просить, чтобы тот вынес ему чего-нибудь поесть. Подошел Ренар к очагу, взял два куска угря, один сам съел, а другой отнес волку и просунул ему в щель, говоря:

— Жаль, что не пришел раньше, а теперь ничего не осталось — все съели монахи!

Съел волк, и захотелось ему еще поесть такого сладкого кушанья, и стал он просить Ренара показать, где водится такая чудесная штука. Выбежал лис из норы и побежал вперед, а волку закричал, чтобы тот шел следом. Так дошли они до рыбного садка.

Дело было ночью перед Рождеством, в то время, когда христиане солят ветчину и готовятся к праздникам. На небе звезды так и горели; мороз был жестокий, и сажалка совсем замерзла — осталась только прорубь, у которой мужики оставили ведро.

— Где же тут ловят? — спросил с удивлением волк.

— А вот погоди.

Дошли они до проруби, привязал лис ведро к волчьему хвосту.

— Опусти, — говорит он волку, — хвост в воду и подожди, пока рыба в ведро наберется — тогда и тащи! Мы всегда так ловим.

Послушался Изегрим, сел на льдину, опустил хвост в прорубь. Сел и лис поодаль и тоже делает вид, что рыбу ловит. Прошло немало времени, и стал волчий хвост примерзать ко льду. Хотел было вытащить его из воды Изегрим, но лис отсоветовал. Прошел час, другой. Говорит лис волку:

— Ну, теперь нам пора убираться подобру-поздорову, а то рассветает: придет хозяин садка, — пожалуй, нам будет плохо!

Волк хотел подняться — не тут-то было! Хвост не пускает.

— Ну, прощай, кум! — закричал лис, убегая. — Долго сидел ты, — видно, больно ты жаден! Вот теперь и кайся.

Тут бы волку рвануться сильней да удрать, хотя бы потеряв десятка три волос, а он ни с места! Кончилось тем, что один охотник, возвращаясь с охоты, увидал его и забил тревогу. Собрались люди и выпустили собак. Стал тут волк метаться, да что поделаешь? В то время как он едва успевал отгрызаться от собак, прибежал хозяин с топором и ударил его сзади, да так неловко, что отрубил только хвост. Изегрим словно того и ждал: почувствовав свободу, кинулся в лес и удрал со всех ног! С этого дня пустая ссора волка с лисом превратилась в ожесточенную войну.

О том, как зашли Ренар с котом Тибером в дом крестьянина и как Тибер оставил там в залог свой хвост

Весной вышел лис из своего замка, очень исхудалый и ослабевший от голода.

Встретил он кота Тибера и спросил его:

— Куда ты, прекрасный друг, направляешься?

— Иду я к соседнему крестьянину, у которого всякого добра много. В погреб, под домом, жена его поставила большой горшок молока, и мне хотелось бы попробовать, каково-то оно на вкус.

— Пойдем вместе!

— Хорошо, пойдем, но с уговором — вести себя честно и помогать мне, а не обманывать; идти следом за мной, не впереди меня!

Сказано — сделано. Подошли они к ферме. Пролез вперед кот, а за ним лис, и пробрались они таким образом на двор.

Направился было лис к курятнику, но Тибер попросил его держаться данного слова и повел прямо в погреб. Тут показал Тибер лису большой сундук.

— Помни же наш уговор! — сказал кот и велел Ренару держать крышку, а сам прыгнул в сундук и стал лакать молоко.

Зло взяло лиса, что он только смотрит, как товарищ его лакомится, и стал он просить Тибера вернуться.

— Устал я держать крышку, очень уж она тяжела! — говорил он.

А кот, не слушая его, все лакал да лакал! Уж и грозил ему лис, что бросит крышку, — все бесполезно! Наконец кот собрался выскочить из сундука, но в этот момент Ренар выпустил крышку и прищемил Тиберу хвост. Тибер вскрикнул от боли, едва не лишившись чувств, однако сделал усилие и высвободился из западни, оставив в ней часть своего хвоста.

— Ну, как ты себя чувствуешь, милый друг? — стал расспрашивать его лис самым ласковым голосом.

— Спасибо тебе, товарищ, добрую же оказал ты мне услугу!

— Не сам ли ты во всем виноват? И то сказать — не все ли равно, какой хвост? Короткий еще лучше служит, да к тому же и не мешает!

Но кот сердито посмотрел на лиса.

— Ну, будет с меня твоих штук! — сказал он ему на прощание. — С этих пор мы с тобой незнакомы: видно, брат, мы испечены из разного теста.

— Ладно, ладно, я, пожалуй, согласен с тобою, Тибер, — отвечал ему лис, — и правда, вместе делать нам нечего! Прощай!

— До свиданья! Встретимся еще на суде королевском!