Рыцарь золотой розы - [3]

Олег встряхнулся и торопливо зашагал в ванную. Из зеркала на него глянул симпатичный, хоть и слегка помятый молодой человек: карие глаза, темно-русые волосы, между бровями – морщинка. Стащил майку, обнажив мускулистый торс со старым шрамом на правом боку.

Ударь тогда осколок чуть пониже, и пришлось бы рядовому Турнову остаться без куска печени.

Олег влез под душ, собрался с духом и включил холодную воду. Когда ледяные потоки хлестнули по голове и плечам, едва не заорал, но потом стало легче, из глубин тела пошло тепло, изгоняя холодную дрожь, а вместе с ней – мерзостную похмельную слабость.

Пяти минут хватило, чтобы почувствовать себя бодрым.

Вымылся, почистил зубы, стремительно лишил щеки и подбородок следов щетины. Еще раз глянул в зеркало и подумал, что в свои тридцать шесть неплохо сохранился.

Когда вышел в зал, взгляд упал на письменный стол, где рядом с монитором стояла фотография в рамочке: темноволосый мальчишка лет десяти улыбается, прижимая к животу футбольный мяч. Сердце кольнуло – давно не виделся с сыном, надо будет обязательно исправиться…

Андрей появился на свет, когда Турнов первый и последний раз был женат. После рождения сына Лариса выдержала еще три года, а потом ушла, забрав ребенка. Они сохранили отношения, но семья развалилась, точно карточный домик, и виной тому стал Олег, а точнее – большой недостаток его характера, с которым жена так и не смогла смириться.

После этого он несколько раз сходился с женщинами, даже жил с ними, но ни одна не вынесла более полугода.

Все из-за того же самого недостатка.

С сыном они обычно виделись раз в две недели, по воскресеньям, но апрель и май выдались очень тяжелыми, работать приходилось и в выходные, так что Олег несколько выбился из графика. Он разговаривал с Андреем по телефону десять дней назад… Или больше?

– Вот рыба ерш! – выругался Олег, отводя глаза от снимка, и отправился в спальню одеваться.

Вытащил из шкафа свежую рубашку с короткими рукавами, натянул бежевые брюки, уже в прихожей обул летние туфли с дырочками. Прихватил борсетку, тонкий кейс из черной кожи и в последний момент вспомнил про сотовый телефон – недавно купленную дорогую игрушку.

Бросил в зеркало последний взгляд и выбрался на лестничную площадку.

Лифт со скрежетом открыл разрисованное вонючее нутро и, стеная, поехал вниз. Выйдя из подъезда, Олег вдохнул прохладный еще воздух и зашагал вдоль дома, в ту сторону, где начиналась идущая вниз по склону холма лестница.

Жил Турнов в небольшом районе, что назывался Верхние Печеры и располагался на окраине Нижнего, на просторной возвышенности. Еще двадцать лет назад тут зеленели кукурузные поля и паслись коровы, ныне же торчали девятиэтажные дома с квартирами «улучшенной планировки».

Одну такую вскоре после того, как тут началась застройка, получили родители Олега. И тогда семья переехала из «нижней» части города в более престижную, «верхнюю», из центра Сормово в Печеры.

Верхние Печеры от остального города отделяла улица Бринского и глубокий овраг, по дну которого протекала речка Ржавка, называемая в народе Срачкой. Берега ее были сплошной свалкой, а вдоль одного из них протянулся гаражный массив, громадный и запутанный, как лабиринт из греческого мифа, разве что без Минотавра и Ариадны.

Один из гаражей в массиве принадлежал Олегу, и там он держал свою «Ауди-100».

Иногда оставлял машину у подъезда, но делал это крайне редко, дабы не искушать местных хулиганов и мелких бандитов. Предпочитал дважды в день пользоваться длинной лестницей, ведущей из Печер вниз, к мостику через Срачку.

Добравшись до лестницы, Олег бросил взгляд на уходящий к горизонту, окутанный легкой дымкой город и затопал вниз по расшатанным ступеням, внимательно глядя под ноги и держась за перила.

Упасть тут можно было даже сейчас, летом. А уж зимой и весной лестница больше напоминала экстремальный аттракцион – при спуске и тренажер для не самых слабых людей – при подъеме.

В голове вертелись обрывки сегодняшнего сна, и Олег мурлыкал себе под нос одну из любимых песен:

Две тысячи лет война, война без особых причин.

Война – дело молодых, лекарство против морщин.

Красная-красная кровь, через час уже просто земля,

Через два на ней кусты и трава, через три она снова жива…[1]

«Сколько льется кровь в этом чертовом Афгане? – думал он. – Со времен Македонского, а то и до него начали. И почему, для чего мы должны были гробить там здоровье и лезть под пули? Вот ушли, и что там теперь – талибы, американцы, тот же Ахмад Шах Масуд?»

Лестницу преодолел успешно, прошел по мосту над Срачкой, мирно журчавшей среди старых верб и куч мусора – лысых покрышек, неузнаваемых ржавых деталей, древних холодильников. Двинулся хорошо знакомым маршрутом между гаражей – железных и кирпичных, украшенных здоровенными замками и матерными надписями, продуктом творчества неуемной молодежи.

Гараж Олег приобрел пять лет назад, когда открыл первый магазин, но так и не смог заняться покупкой как следует. Начались проблемы со здоровьем у родителей, что свели обоих в могилу в течение года, дальше бизнес пошел в гору и стал поглощать время, как сухой песок – воду.