Рыцарь Святого Гроба - [20]
К счастью, а может, к несчастью для моих предков, земли Мерлан испокон веку граничат с владениями архиепископа Реймса — а это, как понимаешь, самый влиятельный в Иль-де-Франсе диоцез[10]. В его кафедральном соборе еще со времен Меровингов и до наших дней коронуются все франкские короли. Вот мои предки и начали прибегать к защите церкви, отписывая понемногу в завещаниях из любви к Господу то лесок, то лужок, то поле. А в благодарность реймские архиепископы сдерживали аппетиты ненасытных арденнцев, которые, породнившись с влиятельным родом Витри, совсем обнаглели и не считались более ни с кем.
Правда, графы последующих поколений оказались намного хитрее. Не желая проливать кровь в усобицах и боясь подвергнуться интердикту за притеснения Мерланов, они начали прибирать к рукам наши земли, навязывая девицам де Мерлан в мужья своих младших сыновей. Короче, о чем тут говорить — к тому времени, как я появился на свет, пожалованная хартия превратилась в ничего не значащую бумажку, а мой отец был владетельным сеньором крошечного кольчужного фьефа, который состоял из торфяного болота, заливного луга, донжона с небольшой усадьбой да половины ветряной мельницы.
Кстати, вторую половину злосчастной мельницы еще мой дед пожаловал на свою голову ордену тамплиеров. Они в наших местах — что в Шампани, что в Арденнах — имеют несчетное число маноров[11], многим графам позавидовать впору…
— Я об этом знаю, — поддакнул Жак. — В аббатстве, где я обучался грамоте, был список хроник Арнульфа, патриарха Иерусалимского. Там говорится, что после Собора в Труа, когда был учрежден орден Храма, архиепископ Реймса оказал ему покровительство и сделал всех без исключения тамплиеров прихожанами своего кафедрального собора. Патриарх сокрушается, что все магистры ордена заносятся в поминальную книгу Реймса и не причащаются у прелатов Святой Земли…
— Не знаю, что там творится в поминальных книгах, и очень надеюсь в ближайшее время туда не попасть, — гнул свое Робер, — но живые храмовники, поверь уж мне на слово, что в Труа, что в Ретеле очень шустры.
Моя мать, младшая дочь графа Гуго де Ретеля, умерла при родах, и первые четыре года жизни меня воспитывал отец. Едва посадив меня на коня, он во время знаменитого турнира в Арденнах в замке Эккри вместе с другими нобилями и рыцарями принял крест и отправился в Святую Землю, чтобы отвоевать у сарацин Гроб Господень. Я же остался на попечении графа Гуго. Там, в замке дяди, я был сначала пажом, затем оруженосцем.
За семь лет паломничества отец прислал всего три письма. В первом он рассказывал, как, прибыв в Венецию в войске Балдуина Фландрского, голодал на острове Лидо, ожидая, когда предводители похода договорятся о перевозке, а затем осаждал город Задар. Потом их войско решило помочь греческому царевичу Алексею избавиться от его дяди, который незаконно захватил власть в Константинополе. Второе письмо написано после того, как Константинополь был захвачен и граф Фландрии, Балдуин, избран новым императором. Там был длинный перечень того, что ему досталось по жребию после дележа добычи. В третьем письме отец рассказывал, что вскоре он возвратится домой с еще более богатыми трофеями.
Но вместо отца и трофеев в замок Ретель пришла весть о том, что император Балдуин в битве с болгарами при Адрианополе был разгромлен и то ли погиб, то ли попал в плен. Отец хвастался в последнем письме, что входил в его свиту, так что, по всей вероятности, он так или иначе разделил судьбу своего господина. Выждав положенные три года, по истечении которых человека, пропавшего без вести, объявляют покойным, дядя Гуго лично опоясал меня рыцарским поясом и принял от меня оммаж[12]. С тех пор где я только не побывал…
— А как же ты, сир Робер, имея собственный фьеф, оказался среди паломников, да еще и без гроша в кармане? — искренне удивился Жак.
— Всему виной коварные тамплиеры, — прорычал, шевеля усами, рыцарь и кивнул в сторону носовой башни, где на стрелковой площадке как раз стояли два сержанта с восьмиконечными крестами на плащах и о чем-то оживленно переговаривались. — Прошлой осенью я вернулся с очередной войны в Мерлан с твердым намерением жениться и остаток жизни прожить в родном донжоне. Слава богу, деньжонок поднакопил. Я уже и крестьян своих научил себя уважать, а то отбились от рук без хозяйского сапога, и девицу вроде присмотрел, но тут все пошло кувырком.
Сразу после Рождества приезжают ко мне тамплиеры местной прецептории и вручают письмо, якобы присланное их эстафетой из Константинополя. Ну, позвал я нашего кюре, чтоб он мне, значит, зачел, что там написано. А как услышал — чуть дара речи не лишился. По письму этому выходило так, что отец заключил с тамошними храмовниками незадолго до смерти соглашение, по которому мерланская усадьба, а также луг и торфяник переходят к ним в управление, взамен на владения где-то неподалеку от каких-то Афин. Владения, правда, если верить бумаге, преизрядные — три полных рыцарских фьефа, но мне-то что с того толку?
Вот, зачитал кюре письмо, я стою, воздух ртом хватаю, словно выуженная рыба, а они мне и говорят, мол, давай, сир, объявляй своим вилланам, что теперь мы будем с них оброк брать, а сам выметайся отсюда подобру-поздорову.
Год 2006-й. В считанные часы после взрыва на Чернобыльской АЭС правительство Российской Федерации приняло решение о срочном вводе в окрестности станции мотострелковой дивизии с частями усиления общей численностью около двадцати тысяч человек. Надо было тушить атомный пожар, вспыхнувший на славянской земле, и нельзя было допустить, чтобы войска НАТО появились там раньше. Бывшие союзники по Варшавскому договору открыли огонь первыми…Молодой гражданин Украины Алексей решил поиграть в сталкера в зараженном радиацией и обезлюдевшем Киеве.
В августе одна тысяча шестьсот пятьдесят четвертого года московский царь Алексей Михайлович выступил во главе большого войска на Речь Посполиту, чтобы вернуть литовские земли, потерянные во время Смуты. Первым на пути стрелецких полков стоял город Смоленск.
Русич, бывший наемник латинского императора Балдуина, волею судьбы становится рыцарем и владетельным сеньором франкской Мореи. Он участвует в войне с ромеями, женится на дочери афинского герцога и готовится унаследовать его титул. Но жизнь его в одночасье рушится. После смерти жены и новорожденного сына он становится тамплиером и долгие годы проводит в Палестине, где за рану на лице получает прозвище Меченый Маршал.В наше время его отдаленный потомок, киевский историк Дима Соларев, нанятый иерархами Киево-Печерской лавры для разгадки тайны похищения Туринской Плащаницы, вместе с новыми друзьями и компаньонами — бывшим бандитом Сергеем и грабителем музеев Франческо — решает самостоятельно завладеть сокровищем.
Двое друзей — бывший виллан Жак из селения Монтелье и обедневший арденнский рыцарь сир Робер де Мерлан наконец-то стали полноправными членами ордена Святого Гроба, одного из наиболее могущественных тайных орденов крестоносного братства.Теперь, выполняя волю Римского Папы Григория Девятого, Жак и Робер в составе отряда рыцарей отправляются с некой секретной миссией в Багдад, чтобы тайно встретиться с наследниками великого Чингисхана. Речь пойдет о сокровищах Повелителя Вселенной…Но враги не дремлют и каждый шаг героев будет оплачен кровью…«Рыцарский долг» является продолжением уже известного читателю романа «Рыцарь святого гроба».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.
До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.
Представленная книга – познавательный экскурс в историю развития разных сторон отечественной науки и культуры на протяжении почти четырех столетий, связанных с деятельностью на благо России выходцев из европейских стран протестантского вероисповедания. Впервые освещен фундаментальный вклад протестантов, евангельских христиан в развитие российского общества, науки, культуры, искусства, в строительство государственных институтов, в том числе армии, в защиту интересов Отечества в ходе дипломатических переговоров и на полях сражений.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.
Великая Римская империя. Третий век от Рождества Христова.Пройдет еще сто лет — и тысячелетний Рим падет.Станет лакомой добычей для полчищ варваров.Но сейчас Империя еще достаточно сильна…И способна защитить свои границы.
Первый век нашей эры.Северная граница Великой Римской империи.Лагерь Пятого Македонского легиона. Восемь новобранцев, зачисленных в разведчики, — «спецназ» Древнего Рима.И лучший из них — Гай Приск. Новичок, владеющий мечом не хуже ветерана.В прошлом новобранцев много тайн. В настоящем — суровые будни Легиона, жестокие схватки с варварами-даками.А в будущем…Может быть, слава, почет, власть… Но наверняка — война. Последняя победоносная война Великого Рима.Война за золото Дакии.
Обескровив дружину князя Юрия в сражении на реке Воронеж, полчища хана Батыя стремительно продвигаются к Рязани. Вторжение началось. Уже рыщут передовые отряды татар по землям княжества. Осажден Пронск, горят Белгород с Ижеславлем. Вокруг самой Рязани все туже сжимается кольцо окружения. В последний момент князь Юрий отправляет за помощью в Чернигов посольство во главе со своим братом Ингварем. С ним едет и боярин Коловрат с небольшой дружиною и тайным наказом. Слишком уж много подозрений вызывает Ингварь, сам желающий стать властителем княжества. Нависшая над Рязанью угроза не пугает остальных князей Руси, занятых своими распрями.
Крепкий парень Олег Сухов, кузнец и «игровик», случайно стал жертвой темпорального эксперимента и вместе с молодым доктором Шуркой Пончиком угодил прямо в девятый век… …Где их обоих моментально определили в рабское сословие. Однако жить среди славных варягов бесправным трэлем – это не по Олегову нраву. Тем более вокруг кипит бурная средневековая жизнь. Свирепые викинги так и норовят обидеть правильных варягов. А сами варяги тоже на месте не сидят: ходят набегами и в Париж, и в Севилью… Словом, при таком раскладе никак нельзя Олегу Сухову прозябать подневольным холопом.