Рыцарь света - [9]

В зеркальном лабиринте они стояли вдвоём. Степанов видел, что демон понемногу тает. Долго ему сохранять свою сущность в таком состоянии не удавалось. В то же время, приблизиться к Степанову и уколоть его он больше не мог. Пытаясь как-то защититься от света, демон начал кристаллизоваться, покрылся ледяной коркой и теперь уже точно стал похож на ледяного ежа.

– Ты, рыцарь, напрасно радуешься, – услышал Степанов, – За мной придёт черный и невидимый. Он отомстит за меня.

Изумлённый Генрих, поднялся на ноги и увидел как то, что милиционер называл демоном, превратилось в колючий стеклянный столб. Степанов неподвижно стоял в кругу света и, как подумал мальчик, был беспомощен. Генрих уже понял, что что-то сделал не так и теперь мучительно искал вариант как исправить положение. Наконец он сообразил, схватил большой кусок отвалившейся штукатурки, взвесил его в руке и прицелившись со всей силы метнул его в демона. От удара тот рассыпался на множество мелких осколков, потом образовал вихрь стеклянной пыли и без всякого хлопка или звука исчез. Первой из круга света выбежала ошалевшая кошка, за ней помчалась собака с рваным ухом, с такой скоростью, как будто бы за ней гналась целая стая голодных блох. А Степанов не выходил, он нагнулся и, казалось, искал что-то в пустоте. Вдруг милиционер что-то схватил и с усилием стал вытягивать. Генриху даже показалось, как будто бы Степанов вытаскивает что-то большое, неправильной формы, из какой-то вязкой смолы. Наконец, практически из воздуха и света, появилась маленькая нога, затем вторая, и Степанов вытащил девочку, которая задыхаясь, словно рыба хватая ртом воздух. В то же мгновение всё вокруг воспламенилось с сильным жаром. Генриху показалось, что загорелись даже стены и пол брошенного дома. Дверь в подъезд тоже пылала, словно была облита бензином. От страха и жара Генрих зажмурился, но чья-то рука схватила его за шиворот и поволокла к на улицу. Уже перед самым выходом он заметил, как Степанов ногой вышиб горящую дверь и свежий вечерний воздух приятно обдул мальчика. Как только они вышли пламя тут же погасло, словно в старом доме ничего и не собиралось гореть и только обуглившаяся дверь и закопченные стены свидетельствовали о том, что совсем только что происходило.

– Я же просил тебя сидеть дома, – устало произнес Степанов.

– Я и пошёл. Потом, захотелось посмотреть на всё самому. Я ведь не верил вам.

– Ну ладно. Мобилка с тобой?

– Да. А мы, что, убили его?

– Кого?

– Ну демона этого, стеклянного?

– Его нельзя убить. Он же неживой. Звони скорее, надо вызвать скорую. С нашей Ритой плохо.

– А что с ней?

– Сейчас баротравма из-за перемещения через разные пространства. Также, вероятно, частичная амнезия. Я думаю, что последнюю неделю и школу пропускала. И вообще, надо возбуждать дело о прекращении над ней опеки её деда, алкоголика.

***

Следующим утром Степанов, как обычно, за час до начала работы уже был в отделении. Новый начальник с прибытием задержался, но как только приехал тут же затребовал Степанова к себе.

– Ну как наши успехи? Поймали нечистого?

– Не нечистого, а демона. Я же вам объяснял – это энергоинформационный фантом. Их за пределами гелиосферы много, но излучение Солнца создаёт барьер. Этот, каким-то образом смог проскочить и вселиться. Сам, без посторонней помощи, он бы не смог. Так что у нас любопытный случай.

– А девочка, которую вы вытащили из пожара, здесь причём?

– Она просто оказалась носителем. Но только одним из многих. Была ещё собака и кошка.

– А сейчас они не опасны? – капитан посмотрел на Степанова, словно уставший врач смотрит на психически больного человека.

– Теперь нет. Они по отдельности вообще были не опасны. Кроме антисоциального поведения. Поэтому я сразу и не смог их выявить.

– И много таких трофеев у вас?

– Не очень. Но это интересный случай. И надо установить, кто ему помог.

– И что, теперь зеркала больше бить не будут?

– Конечно не будут. Если только вы не пошлёте парня на мотоцикле в куртке с надписью Coca-Cola. И вообще, это не хорошо таким путём с торговцев деньги вымогать – Что?

– Что слышал! Это скверно и ты губишь тем самым свою душу. На ней остаются незаживающие язвы. Ведь ты отнимаешь у людей продукты их честного труда.

– Какого, какого? Честного? Да где ты видел честных торгашей? Палёная водка, сигареты контрафактные, малолеткам чего хочешь продают. Это по-твоему честный бизнес?

– Те, кто в лавке сидят, этого не знают. Они просто торгуют тем, что им дают хозяева.

– Вот и их и подоили немного, а что? Я за эти деньги участок отремонтирую, людей нужных поощрю. А ты мне про душу! Тоже мне, святой нашёлся.

– Я не святой. Я рыцарь света.

– Какая разница?

– Святой не имеет права убивать, а я воин. И если возникнет такая необходимость – могу применить и силу и оружие.

– Ты это серьёзно?

– Вполне. Лучше бы вам эти деньги вернуть им. Если так хочется, попросите их самим установить вам вознаграждение.

– Ещё чего. Они и так мне по гроб жизни обязаны тем, что я не арестовал их работников с липовыми регистрациями и справками. А сколько они укрывают от налогов? И я ещё буду их о чём-то просить?