Рыцарь Шато д’Ор - [40]
В конце концов три мили были пройдены, и впереди показались низкие, крытые соломой и тесом строения постоялого двора «Нахтигаль», заведения Мариуса Бруно. Ульриху доводилось бывать здесь не раз, еще в детстве. Останавливался он здесь и перед путешествием в Палестину, когда ехал ко двору маркграфа, где собирался отряд, с которым он уходил в крестовый поход. За двадцать лет, как ему показалось, на постоялом дворе почти ничего не изменилось: все те же крыши, заборы, стены, те же люди во дворе. Лежа вповалку — на телегах, под телегами, на соломе, — ворочались во сне и постанывали бродячие торговцы и мастеровые, нищие и паломники, монахи и беглые преступники. Здесь были и старики, и молодые девицы, бабы с грудными младенцами и пьяницы, напившиеся до бесчувствия.
В одном из обшитых тесом строений располагался трактир, откуда доносился нестройный вой, отдаленно напоминавший пение, визг женщин, хохот мужчин и треск мебели. Оттуда тянуло горелым жарким и блевотиной. Изредка слышались ругань и грохот посуды. В соседнем доме находилось нечто вроде гостиницы для проезжающих господ, где им могли предложить тюфяк, подушку и одеяло с персональными клопами.
В полуподвале трактира пили простолюдины, на первом, и единственном, этаже — благородные господа. Сонный хозяин, ему было на вид под тридцать, поклонился Ульриху и велел своему работнику проводить Марко до конюшни, куда помещались лошади благородных господ.
— Что угодно мессиру Ульриху, — спросил Мариус Бруно, когда Ульрих назвал себя, — вина, ночлег, женщину?
— Все, кроме последнего, — ответил Ульрих. — И не зевай, когда разговариваешь с графом!
— Ваша милость, мы люди простые, — невозмутимо ответил Мариус. — Где уж нам обхождение знать… Покорнейше прошу извинить.
Спать Ульрих, разумеется, не собирался, так как место это было самое препакостное. Тут во сне и зарезать могли, и живого раздеть догола. Ульрих подождал, когда вернется Марко, и они вместе поднялись туда, где ели и пили господа рыцари.
В небольшой узенькой комнате за столом сидели человек пять, все в доспехах, но без шлемов. Грубый колченогий стол был уставлен мисками с квашеной капустой, хлебом и мясом; имелись и кувшины с пивом и вином. Часть снеди была разбросана по столу вперемешку с обглоданными костями, черепками разбитых мисок и кувшинов и сломанными ложками. В лужицах пива и вина, пролитых на стол, ползали хмельные мухи и тараканы. Под столом похрапывали и что-то бормотали во сне еще несколько благородных рыцарей. Сидевшие за столом господа ничуть не удивились появлению Ульриха и даже вряд ли поняли, что явился кто-то новый.
— Ч-чокнемся, дру-ик! — ж-жок! — воскликнул один из них, протягивая через стол глиняную кружку, из которой заманчиво попахивало добрым винцом. Ульрих, плеснув в свою кружку красного вина, чокнулся с рыцарем, затем, густо смазав горчицей свиную ножку, принялся кромсать ее кинжалом, насаживая мелкие куски мяса на острие кинжала и отправляя в рот. Марко бесцеремонно уселся за рыцарский стол и, смачно крякая, приступил к трапезе. Никто не заметил подобного нарушения субординации. В те благословенные времена отличить пьяную благородную рожу от пьяной неблагородной мог только очень трезвый человек.
— А м-м-маркграф у нас… свинья! — громогласно провозгласил седой лысеющий вояка с косым шрамом на лице и выбитым левым глазом. — К-клянусь своей честью!
— П-правильно! — ударив пустой кружкой по столу, поддержал его тот, что чокался с Ульрихом. — В-выпьем!
— З-за ч-ч-что? — тряхнул головой третий.
— За Ульриха де Шато-д’Ора! — громко заорал одноглазый рыцарь. — И за месть!
— М-можно! — вскричал другой. — Пьем! Пьем за Ульриха, чтоб он вернулся из Палестины!
— А я уже вернулся! — сказал Ульрих. — Чего же за это пить?!
— Ты — Ульрих? — выпучил свой единственный глаз рыцарь. Остальные тоже уставились на Ульриха.
— Ну уж! — пьяно выдохнул одноглазый. — Не лги! Я знаю тебя. Ты барон де Шабли, тебя подослал маркграф!
— Да ты что это? — нахмурился Ульрих. — Как смеешь ты графа называть бароном, а? ТЫ МЕНЯ УВАЖАЕШЬ?
(Автор не станет утверждать, что эта сакраментальная фраза была произнесена впервые в истории. Он просто хочет показать, что Ульрих уже находился в той стадии опьянения, когда этот вопрос начинает живо интересовать мужчину, и подчеркнуть, что так было во все века.)
— У-ув-важаю! — ответствовал рыцарь, к которому был обращен вопрос. — Но т-ты не эт-т-тот, н-не который…
— Н-не Ульрих! — наполняя свою кружку густым, словно сироп, черным ячменным пивом, подсказал рыжебородый детина, у которого на пластинчатой кольчуге красовалось зерцало с вычеканенным изображением рыбы и трезубца. Ульрих, вспомнив, чей это герб, хлопнул по наплечнику детины рукой в железной перчатке. Сталь лязгнула о сталь.
— Друг ты мой, барон фон Гуммельсбах!..
— Верно, — удивился рыжебородый. — Я этот самый Гуммельсбах и есть.
— Арнольд? — ухмыльнулся Ульрих.
— Ага! — вскричал тот. — Ве-ерно!
— Ну вот, а вы все не верили…
— Ну и дураки же мы! — с детским простодушием воскликнул одноглазый.
— Н-не дураки, а хуже! — трахнув себя кулаком по бронированной груди, заявил тот, кто первым чокался с Ульрихом. — Позвольте представиться: Хлодвиг фон Альтенбрюкке!
Судьба играет человеком, а человек сжимает автомат. Примерно так можно сказать про бойца спецподразделения «Мамонт» Юрия Тарана. Еще несколько дней назад он плутал в пещерах где-то в горах Чечни, рискуя в любую секунду получить пулю в лоб, а теперь ловиткайф в шикарном частном владении на одном из Карибских островов. Да не один, а в обществе двух веселых и очаровательных дамочек. Только и этот кайф заканчивается стрельбой. На этот раз в затопленных штольнях острова. Но пуля в лоб, что на суше, что под водой, одинаково неприятная штука.
Выполняя поручение своего папочки-авторитета по кличке `Чудо-юдо`, Дмитрий Баринов превращается из преследователя убийц в преследуемого. Но российские десантники не те ребята, которые пасуют перед трудностями! Замочить бандита или обвести вокруг пальца ментов — это для Дмитрия как два пальца… Но вот что делать, когда охоту за тобой ведет собственный родитель?..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Десантник должен быть готов ко всему. Поэтому Николай Коротков особо не удивляется зигзагу судьбы, занесшему его в секретное диверсионное подразделение ЦРУ. Ему вроде бы `промыли мозги`, а остальное он и сам умеет: российский десант не для слабаков. Задание, которое ему поручили — устроить военный переворот в одной банановой республике, — увеселительной прогулкой не назовешь. Но это Николая не пугает, тем более что с мозгами у него все в порядке.
Хорошо, что найденный Андрюшкой Тимофеевым сверток оказался не бомбой, а всего лишь книгой. Но какой! Старинной! Не зная, что делать с находкой, мальчик принес диковину домой. Вот тут-то все и началось. Упав с полки, куда ее поставил Тимофеев, книга распахнулась и превратилась в некое подобие… компьютера-ноутбука. Но главное чудо было впереди: этот таинственный аппарат передавал не только изображение и звуки. Сидя перед «экраном», Андрюшка вдруг почувствовал жуткий запах и нестерпимый жар. Что все это значит?! Он так и не понял, каким образом оказался внутри «картинки» — в страшном ущелье, где на него наползала оранжево-красная лава.
Век наемного убийцы короток. Исполнитель теракта, унесшего жизнь бандитского главаря, приговорен заказчиками. Но бывшего прапорщика-«афганца» по кличке Механик голыми руками не возьмешь. На тропе криминальной войны, вспыхнувшей после устроенного им взрыва «Мерседеса», он одолевает своих врагов. А вот когда худшее осталось позади, судьба сталкивает его снова с Никитой Ветровым — ветераном чеченской войны, бесстрашным, изощренно владеющим оружием, и они сходятся в смертельном поединке.
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!
В возрасте тридцати четырех лет безвременно скончался Царь Царей Александр Македонский. Созданная им огромная империя – лакомый кусочек для многих, считающих себя вправе претендовать на оставленное Великим наследство.
Имя финского прозаика Мика Валтари известно читателям многих стран — его увлекательные исторические романы уже несколько десятилетий переиздаются огромными тиражами, прочно занимая первые места в списках бестселлеров.Роман «Наследник фараона» — один из лучших романов писателя. Его главный герой — врачеватель Синухе по прозвищу Египтянин многое видел в своей долгой жизни: предательство и измену, заговоры и интриги, нищету и величие. Среди героев книги и подлинные исторические личности, такие, как фараон Эхнатон и прекрасная Нефертити, и вымышленные лица.Тайна рождения Синухе-Египтянина держит читателей в напряжении до последних страниц.
Царь царей Александр Македонский за свою короткую, но невероятно бурную жизнь успел сделать гораздо больше, чем любой из смертных. Но не стало Великого, и гигантская Империя, простирающаяся от Эллады до Индии, начала содрогаться в страшных конвульсиях. О том, что происходило на просторах от Эпира до Месопотамии между 317 и 311 годами до Рождества Христова, – яркий, неожиданный и откровенный роман Льва Вершинина – доктора исторических наук, замечательного писателя и прекрасного поэта.
В 101 году нашей эры легионы римского императора Траяна перешли Дунай и вторглись на территорию дакийских племен. Борьбу даков против захватчиков возглавил правитель молодого государства – Децебал. Война длилась долго, но ее исход был предопределен. Через шесть лет кровавого противостояния Траян вплотную подошел и окружил столицу Дакии...