Рыцарь Ртуть - [21]

Вернувшись домой, она застала мать и сестру в слезах, братья выглядели мрачно, и она осознала, как мало у них, в сущности, есть.

Они проводили гроб с телом отца на кладбище, потом отвели мать домой. Много дней, преодолевая горе, они пытались понять, чем прогневили Бога и почему он отнял у них отца. Эта потеря глубоко ранила их, и Джейн была потрясена, поняв, что вся их жизнь держалась на нем. Он, как скала, прикрывал всю семью от забот и проблем. Еще яснее она ощутила горечь через месяц, когда сэр Данмор приказал троим ее братьям присоединиться к своему отряду. Именно в этот момент потребовалось продемонстрировать силу на границе графства Лаэга. Солдаты соседа графа несколько раз нарушали границу и грабили угодья и крестьян.

— Всех троих? — ошеломленно спросила мать. — Разве он не может оставить хоть одного сына, чтобы он мог заботиться обо мне и о девочках?

— Граф Лаэг приказал сэру Данмору взять всех, — угрюмо ответил оруженосец. — Не нам спрашивать его, почему.

— Конечно, нет, — согласилась мать, отводя взгляд.

Джейн поняла, почему граф Лаэг отдал этот приказ, и сердце ее упало. Она пыталась уверить себя, что это глупо, и что она видит дурные замыслы там, где их нет, но так и не смогла в это поверить. Она слышала, что граф Лаэг приметил ее во время недавнего посещения деревни. Очевидно, она понравилась ему, и этот развратный старик, не пропускавший ни одной красивой девушки в своем поместье, конечно же, пожелал ее в свою постель. Конечно, все дело в этом. Вряд ли сэр Хемпен решился бы рассказать о ней сыну графа Лаэга или какому-нибудь другому юному рыцарю. Другой рыцарь тоже скорее был бы смущен, и они не стали бы говорить о ней. Но если это так, почему за ней приехал рыцарь с десятком солдат, а не один оруженосец?

— — Мою дочь Джейн? — прошептала мать, держась за косяк, как будто верила, что дверь защитит их. — Зачем их милости мря дочь?

— Прислуживать в его поместье, — рыцарь не решался встретиться с ней взглядом. — У него есть жена и дочери, а им нужны служанки, красивые и расторопные.

Лицо матери посерело от дурных предчувствий, она слышала, каких услуг требует от служанок граф Лаэг.

— Как он добр и великодушен! — Джейн продемонстрировала радость, которую совсем не испытывала. — Мама, служанкам хорошо платят. Наверное, граф узнал о смерти нашего отца и решил дать мне возможность немного заработать. Он понял, что нам нужны деньги. — Но сама подумала, что граф действительно узнал о смерти отца, и с болью поняла, что только присутствие отца и братьев спасало ее от старого развратника. Графу оказалось так легко от всех избавиться. Ее охватила тревога.

Граф может отправить братьев в засаду на границе, и они все погибнут! Если он это сделает, что будет, когда они вернутся домой? Мысленно она увидела окровавленные мечи и приняла решение, что бы с ней ни произошло, братья не должны узнать об этом.

— Именно так скорее всего и будет, — успокоил ее рыцарь, который привел отряд.

Джейн удивленно посмотрела на него. Неужели он прочел ее мысли?

— Граф Лаэг заплатит тебе серебром, — заверил ее рыцарь.

Серебро, когда он намерен отнять у нее то, что дороже золота, дороже самой жизни, — честь!

Но лицо матери разгладилось, она поверила в выдумку Джейн, потому что отчаянно хотела верить, что никакая опасность не грозит ее красавице дочке.

— Конечно. Но ты должна прилично выглядеть, когда предстанешь перед графиней и ее дочерьми, дорогая. Иди собирайся, а я попрошу Гертруду приготовить тебе еды в дорогу. — Джейн могла бы возразить, что путь займет меньше дня и что у нее вообще нет аппетита, но поняла, что матери нужно верить в невинность происходящего, что Джейн действительно рада возможности послужить графине и ее дочерям. Поэтому она повернулась и побежала по лестнице, изо всех сил делая вид, что ей весело. В своей комнате ей уже не надо было ничего изображать и лицо ее стало мрачным. Горючие слезы обожгли глаза, но она, взяв себя в руки, переоделась в дорожный костюм, взяла четыре платья и еще кое-что. В глубину тюка Джейн спрятала кинжал, подаренный ей когда-то отцом. Затем, заставив себя выглядеть беззаботной, присоединилась к солдатам. Они обращались с ней вежливо — то ли от сочувствия, то ли опасались разгневать лорда, она не знала. Но испытывала в отношении их благодарность. Хотя бы от них не приходилось отбиваться, и можно было спокойно обдумать, что делать дальше. Она вся горела от ярости.

Кто такой этот граф Лаэг, чтобы она подчинялась его капризам, особенно таким? Победив четверых молодых рыцарей, она потеряла уважение ко всем представителям мужского пола, в своих желаниях и способах их достижения они были не лучше деревенских собак. Как воины, они лучше, это верно, они умеют фехтовать, но все-таки не так хорошо, как сама Джейн. Они ни в чем не превосходили ее. Нисколько не лучше деревенских болванов! Тогда по какому праву они стали рыцарями? По какому праву этот развратный старик Лаэг стал ее лордом, а она всего лишь простолюдинка?

Лишь только по праву рождения, точнее, по случайности.

Они нисколько не лучше Джейн и ее братьев, значит, только случайность позволила им родиться рыцарями и леди, а она родилась у простого оруженосца и крестьянки. Если для того, чтобы стать лордом, нужны быстрое лезвие и еще более быстрая мысль, она сама сможет стать леди. Граф предложил ей серебро?