Рыцарь пустыни. Халид ибн ал-Валид. Крушение империй - [23]

Тут к Хинд подошел Вахшй. Она повернулась к нему, сняла с себя все свои украшения и передала ему. «А когда мы вернемся в Мекку, — сказала она, — я дам тебе 10 динаров».[39 Вакиди: Магази, с. 222.] Расставшись со своими украшениями, она сделала себе ожерелье и ножные браслеты из отрубленных ушей и носов мучеников и надела эти мрачные украшения! Потом эта необычная женщина запела:

Мы отплатили вам за день Бадра —

Одним кровавым днем за другой.

Я не могла пережить гибель ”Утбы,

Моего дяди, моего брата, моего сына.

Теперь мое сердце остыло, теперь моя клятва исполнена;

И Свирепый изгнал боль из моего сердца.

Я буду благодарна Вахшй всю мою жизнь,

До тех пор, пока мои кости не истлеют в могиле}

Вскоре по окончании этой отвратительной драмы Абу Суфйан начал подниматься по долине. Он по-прежнему надеялся на то, что Мухаммад может быть убит и что Халид ошибся. Абу Суфйан вскарабкался на высокий утес на некотором расстоянии от того места, где находился Пророк, и вскричал: «Среди вас ли Мухаммад?» Пророк сделал знак своим сподвижникам, чтобы они не отвечали. Абу Суфйан дважды повторил свой вопрос, но ответа не последовало.

Затем Абу Суфйан трижды спросил: «Среди вас ли Абу Бакр?» И трижды он спросил: «Среди вас ли 'Умар?» Со стороны отрога не донеслось ни единого звука.

Тогда Абу Суфйан обратился к курайшитам, стоявшим неподалеку от него, и вскричал: «Эти трое мертвы. Они больше не причинят вам беспокойства». Тут 'Умар не сумел сдержаться и рявкнул в ответ Абу Суфйану: «Ты лжешь, о враг Аллаха! Те, кого ты назвал, живы, и нас осталось в живых достаточно, чтобы сурово покарать тебя!»

Абу Суфйан ответил громким презрительным смехом. Он знал, что в данный момент мусульмане никак не могли исполнить эту угрозу. Но он крикнул 'Умару: «Да защитит тебя Аллах, о Сын ал-Хаттаба! Неужто Мухаммад действительно жив?»

«Да, клянусь Аллахом. И даже сейчас он слышит все, что ты говоришь».

«Ты более правдив, чем Ибн Камй'а», — ответил Абу Суфйан.

Затем состоялся последний диалог между Абу Суфйаном и Пророком. Пророк не обращался лично к своему врагу, но говорил 'Умару, что сказать, и 'Умар выкрикивал его ответы Абу Суфйану.

— Абу Суфйан: Слава Хубалу! Слава 'Уззе![40 Бог и богиня арабского пантеона.]

— Пророк: Слава Аллаху, Величайшему и Могущественнейшему!

— Абу Суфйан: У нас есть 'Узза и Хубал. У тебя нет 'Уззы и Хубала.

— Пророк: Аллах — наш Господь. У вас нет Господа.

— Абу Суфйан: Дело сделано. Эта победа — ответ на вашу победу при Бадре. На войне судьба непостоянна. Через год мы вновь встретимся при Бадре.

— Пророк: Мы встретимся при Бадре. Клянемся тебе в этом. 

— Абу Суфйан: Среди ваших убитых вы найдете обезображенных. Это сделано не по моему приказу, и я не одобряю подобных действий. Не суди меня за это.[41 Ибн Хишам: т. 2, с. 91.]

После своего последнего заявления Абу Суфйан повернулся и пошел к своему войску.

Курайшиты покинули поле боя и собрались в своем прежнем лагере, разбитом сутки назад. Когда они ушли, Святой Пророк послал 'Али в разведку, чтобы узнать, каких животных седлали курайшиты— коней или верблюдов. 'Али сходил в разведку и вернулся к Пророку, сообщив, что курайшиты седлали верблюдов и вели на поводу своих коней. Пророк заметил: «Это означает, что они намереваются вернуться в Мекку и не станут нападать на Медину. Если бы они хотели напасть на Медину, они седлали бы коней, готовясь к сражению. В этом случае, клянусь моим Господом, я немедленно пошел бы на новый бой с ними».[42 Ибн Хишам: т. 2, с. 94.]

Курайшиты провели ночь в Хамра' ал-Асад, в 10 милях от Медины. [43 Это место находилось рядом с современным Би'р 'Алй, на главной дороге в Мекку.] Мусульмане вернулись в Медину, за исключением нескольких отбившихся от своих групп, которые вернулись на следующий день или два дня спустя.

* * *

На следующее утро Святой Пророк поднялся и надел на себя свои доспехи. На его лице были видны следы ранений, которые он получил во время битвы. Его сильно рассеченные щека, лоб и губа все еще оставались опухшими. Утрата двух зубов причиняла ему боль, правое плечо сильно болело там, где на него обрушился меч Ибн Камй'а. Плечо это продолжало беспокоить его в течение целого месяца.

Пророк послал за Билалом, его муэдзином[44 Тем, кто возвещает азан — мусульманский призыв на молитву.], и приказал ему призвать правоверных на битву. В это утро к участию в военном походе были допущены только те, кто принимал участие во вчерашнем сражении. Громоподобный голос Билала разносился по улицами Медины и был слышен во всех домах правоверных.

Мусульмане поднимались со своих циновок, слыша приказ Пророка собираться на битву. Большинство из них были ранены, у некоторых раны были тяжелее, чем у других. Они провели бессонную ночь, исполненную боли и страданий. Всю ночь женщины хлопотали, ухаживая за воинами, обмывая и перебинтовывая им раны. Немногие из мусульман были в состоянии сражаться, но они поднялись со своих циновок. Не было слышно ни стонов, ни вскриков от боли. Одни хромали, другие опирались на импровизированные костыли, третьи при ходьбе опирались на плечи товарищей. Хромая и спотыкаясь, они шли к Пророку. Они видели Пророка и восклицали: «Лаббайка» («Мы здесь!»). И эти измученные, израненные мусульмане во главе с измученным, израненным Пророком вышли на бой с неверными. Их было около 500 человек.