Рыцарь пентаклей - [27]

— И что? — Тиссур, наконец, подал голос. — Всё это ничего не значит.

— Не согласен, — возразил Орди. — Это в корне всё меняет. Во-первых, я, кажется, понял, в чём дело. Тебя отвращали не столько мои преступления, сколько их мелкий масштаб. Действительно, одно дело обманом выманить пяток монет у трактирщика, а совсем другое — ограбить всю страну. Или стравить религии. А во-вторых, как-то слишком много презрения в мою сторону, не думаешь? Ты сам из моей породы. Так что оставь эти игры в благородного короля.

— Я не из твоей породы, смерд! — оставшиеся зубы заскрипели так громко, что Орди всерьёз забеспокоился об их целостности.

— Хорошо, пусть не из моей, — юноша поспешил сгладить резкое высказывание. — Пускай ты высокого рода, а я низкого — какая разница, если мы пользуемся одними и теми же методами?

— Я делал всё это во благо Брунгена! — не желал сдаваться король.

— А я делал всё это, чтобы не умереть с голоду, — пожал плечами Орди. — И, спешу заметить, никого не убил.

— Вот в этом всё и дело! — упорствовал череп. — Ты думаешь только о своей шкуре, а на мне лежит огромная ответственность за жизнь каждого из подданных, кото…

— Так помоги же им! — неожиданно полувскрикнул-полупростонал Орди. Этот всплеск эмоций был неожиданным и неподконтрольным. — Город загнивает! Да, он загнивает очень красиво, и пока что тление можно замаскировать духами, но… Арргх! — Орди встал и быстро зашагал по комнате. — Я же тебе, костяная голова, даю реальный шанс изменить город к лучшему, а ты отказываешься. Что не так? Я же говорил — давай. Бери командование. Организовывай. У тебя есть опыт использования мерзавцев, так примени его! Будь, тьма побери, королём!.. — Орди снова прорычал что-то неопределённое и уселся обратно, мысленно выругав себя за неуместное проявление чувств.

— Что же ты такого увидел в городе? — негромко и нарочито медленно спросил король. — Загнивает… Духами…

— Всякое, — Орди дёрнул щекой.

— Ну хорошо. А тебе-то какая выгода?

Орди растянул губы в широкой-широкой и неестественной-неестественной улыбке:

— Всегда мечтал стать богатым. То есть по-настоящему богатым.

— А сейчас, стало быть, ты недостаточно богат?

— Ага, — Орди отвёл взгляд. — По крайней мере, сейчас мне не хватает. Да и скучно, знаешь ли. Нет интересных задач. Я наелся деликатесов, купил дом и карету, как мечтал. Завёл слуг. Прошёлся по продажным женщинам. И… — он замолк на полуслове, словно за этим «и» должно было последовать продолжение. Но не последовало. В камине гудел огонь. Полено треснуло, и на камни вылетел алый уголёк.

— «И» что? — насмешливо спросил Тиссур.

— «И» — мне стало так тоскливо, хоть вой. Всё перепробовал. Сбыл все мечты. Мне уже совершенно ничего не интересно. Готов бросить всё и снова пойти обирать деревенщин и трактирщиков.

Тиссур усмехнулся:

— И поэтому ты решил сделать меня королём, так? А точно именно по этой причине?..

— Отчасти, — Орди закинул ногу на ногу и снова широко-широко улыбнулся. — Это — единственная достаточно сложная задача. Единственное, что заставляет бурлить кровь у меня в жилах. Да и деньги, не будем забывать…

— Да, не будем, — охотно поддержал Тиссур. — Но почему именно я?

— Множество причин. Во-первых, в этом городе ты — единственный мой достаточно близкий знакомый. А во-вторых, я много о тебе читал и знаю, что ты, как никто другой, сможешь мне помочь. Так что вы, ваш-ство, идеальный кандидат. Если бы ты ещё был человеком, а не летающим черепом…

— Как это «летающим черепом»?.. Знаешь, я несколько раз от тебя уже слышал подобные высказывания и…

— Ты — летающий череп. Со светящимся фиолетовым глазом, — произнёс Орди так убедительно, как только мог.

Снова повторилась пауза с гулом огня, поленом и угольком, и теперь на каменном полу ярко мерцали уже два огонька — побольше и поменьше.

— Смехотворно, — фыркнул Тиссур.

— Ни капли. Смехотворно то, что ты не понимаешь этого. Смехотворно, что ты почему-то видишь в зеркале себя пятисотлетней давности. Смехотворно то, что ты вообще протянул пятьсот лет. Хотя, последнее, скорей, не смехотворно, а любопытно. Я видел и даже в каком-то роде творил магию, но она, в основном, сводилась к дыму и зеркалам. А тут… — Орди сделал красноречивую паузу. — Ничего не хочешь мне сказать?

— Ничего, — невинности в голосе короля хватило бы на целый женский монастырь.

— Ладно, как угодно, — отмахнулся юноша. — Но учти, что для нашего дела тебе нужно будет чётко уяснить, что ты — именно летающий череп со сверкающим глазом, а не… Не знаю, суровый бородатый мужик с одним глазом и шрамом на лице?

— Вот! Вот! Ты же видишь меня! — король взлетел. Орди это несказанно впечатлило.

— Нет. Не вижу, — ответил он. — Просто делаю выводы из того, что знаю о тебе. Кстати, то, что ты начал летать, может сослужить нам отличную службу.

Тиссур снова опустился в кресло.

— Ладно. Допустим, череп. Допустим, я летаю, а не хожу. И что же ты собираешься делать?

— У меня есть идеи, — Орди, обрадованный согласием короля, сам того не замечая, начал потирать ладони. — Но их нужно привести к общему знаменателю и выстроить чёткий план. А у тебя есть мысли? Готов дать руку на отсечение, что ты уже думал, с чего начнёшь.