Рыцарь на главную роль - [34]

— Конечно, я все равно ничего не поняла из того, что ты сказал, но, чувствую, узнать это мне придется от кого-то другого, — вздохнула Доминик, выключая конфорку и накрывая сковороду крышкой.

— Ты совершенно права. — Мэтт улыбнулся одними губами, в то время как глаза его, устремленные на Доминик, оставались серьезными.

Девушка терялась в догадках. Вроде бы перед ней был все тот же Мэтт Бейкер, но в то же время в нем что-то изменилось. Он держался немного сухо, и, хотя в первые мгновения их встречи она и не заметила этого, сейчас Доминик это ощущала особенно сильно.

С одной стороны, между ними ничего не было. Но ей казалось, что в тот вечер, когда она встретила его на улице Сан-Диего, после чего он привез ее к себе домой, между ними промелькнули искры. Словно как-то сама собой, неожиданно для всех присутствующих, засветилась гирлянда на рождественской елке, вызывая недоумение и в то же время легкое волнение от маленького чуда, которое только что произошло.

Когда она улетала домой, а он провожал ее в аэропорту, они обнялись на прощание и его губы скользнули по ее губам в легком поцелуе. Но и этого было достаточно, чтобы оба ощутили мощный электрический разряд, пронзивший их тела и заставивший их вздрогнуть от неожиданности. Доминик заторопилась к терминалу, и Мэтт не стал ее задерживать, но она долго чувствовала на себе его пристальный взгляд, пока не скрылась за поворотом коридора.

И после такого прощания ей казалось, что между ними возможно нечто большее, чем просто дружеские отношения. Только в самолете Доминик осознала, что вся их непримиримость, ранее направленная друг против друга, была не чем иным, как попыткой каждого из них противостоять тому чувству, которое вызывал в нем другой. И теперь, когда она это поняла, ей открылась истина их отношений и стало ясно: по возвращении в Сан-Диего все будет по-другому, потому что оба они поняли, что сопротивляться и дальше просто бессмысленно.

И вот теперь Мэтт Бейкер сидел перед ней, и Доминик была в замешательстве, потому что в его взгляде не было особой теплоты. И шутки как будто замирали на его губах, словно в голове Мэтта стояла какая-то защита, запрещающая ему испытывать к Доминик нечто большее, чем приветливое равнодушие.

Конечно, Доминик предполагала, что такое может произойти, но в последнее время она почему-то много думала о Мэтте, о том, каким он ей запомнился. И воспоминания эти были полны какого-то необъяснимого волнения.

— Я дома!

Доминик с облегчением услышала из прихожей голос отца, а вскоре и сам Аарон появился на кухне и с интересом воззрился на гостя.

Доминик поднялась ему навстречу, следом за ней встал и Мэтт.

— Папа, позволь представить тебе Мэтта Бейкера. Как я сказала тебе по телефону, он прилетел из Сан-Диего по твою душу.

— Что ж, — Аарон крепко пожал руку гостя, — тогда пройдемте ко мне в кабинет, мистер Бейкер. Судя по всему, дело, по которому вы прибыли, не терпит отлагательств.

— Да, именно так, — кивнул Мэтт, следом за хозяином выходя из кухни.

Доминик нестерпимо хотелось узнать, о чем они будут говорить. Что за тайны связывают Мэтта Бейкера и ее отца? Но, видимо, придется запастись терпением, со временем она все узнает. Почему бы ей не сделать салат, пока мужчины секретничают в кабинете отца?

Через полчаса в кухню вошла Камилла.

— Привет, как дела?

— Привет, мамуль. Все нормально. Приехал Мэтт Бейкер, настоял, чтобы я сообщила папе о том, что ему срочно надо с ним поговорить, папа все бросил, приехал домой, и они вот уже полчаса о чем-то беседуют в кабинете, — доложила обстановку Доминик.

— Милая, мы не съедим все это, — мягко заметила Камилла, заглянув в холодильник и заметив два приготовленных салата, в то время как Доминик готовила еще и горячие бутерброды.

— Да?! — Доминик словно очнулась и с недоумением оглядела все, что наготовила. — Прости. Я просто не знаю, что со мной. Какие дела могут связывать папу и владельца адвокатской конторы?

В глазах Камиллы отразилось беспокойство.

— А откуда этот Мэтт Бейкер?

— Из Сан-Диего… Ты его знаешь? — Доминик обратила внимание на то, как изменилось лицо матери.

— Я? — Камилла попыталась изобразить изумление, но как-то неуверенно.

— Мама! Вы что-то скрываете от меня? Что-то случилось с папой? Он болен?!

— Болен?! Нет, что ты! — замахала руками Камилла. — С твоим отцом все в порядке, не волнуйся.

— Тогда скажи мне, что происходит.

Камилла отвела глаза, не вынеся пристального взгляда дочери. Опустила голову.

— Я думаю, — пробормотала она, — ты должна поговорить об этом с отцом.

— Поверь, я так и сделаю, как только он освободится.

Камилла села на стул. Побарабанила пальцами по белоснежной скатерти.

— Знаешь, — сказала она, — Виолетта купила такой жуткий торшер, что мы с трудом смогли найти ему место.

— Ну конечно. Ты всегда говорила, что у нее нет вкуса, — улыбнулась Доминик.

Камилла вздохнула, втайне радуясь, что дочь поддержала ее игру и не стала продолжать расспросы. Да и что бы она смогла поведать ей? Ведь это была не ее тайна, а Аарона. И только он мог открыть Доминик на все глаза, но почему-то до сих пор так и не сделал этого.