Рыцарь мечты - [13]

– Нет, никогда! – побелевшими губами прошептал Флор.

– И все же выслушай меня, – глядя на него с глубокой печалью и жалостью, сказал Ягмур. – Туман рассеялся. Видишь на холме дворец султана Абен-аль-Хамара, окруженный зубчатой стеной? В этой стене сто сорок ворот, и тысяча воинов стерегут их. Стена окружает мраморную башню такой высоты, что пролетающие тучи порой цепляются за ее зубцы. Внутри башни – хрустальная труба. По ней поднимается струя воды, чистая и свежая, и, достигнув самого верха, переливается через край, чтобы сто сорок красавиц, заключенных в башне, могли купаться в золотых чашах в жаркое время дня. Теперь о главном, мой мальчик. Каждую красавицу стережет старый евнух и десять преданных служанок. Вокруг башни разбит сказочной красоты цветник. Среди цветов пробегает прозрачный, как слеза ребенка, ручей. Но не простой это ручей. Дно его выстлано серебром и жемчугом. Каждое утро все красавицы должны перейти его вброд. Сам султан следит, как красавицы одна за другой, чуть приподняв одежды, переходят этот ручей. Если вода не замутилась, то слуги подносят девушке драгоценный подарок. Но горе той, под чьей маленькой ножкой вода забурлит, поднимая со дна муть. Значит, она согрешила. Евнухи уводят несчастную, и уже никогда она не вернется в свои покои. Страшно подумать, что ждет ее.

Раз в год Абен-аль-Хамар выбирает себе подругу. Ей воздают всевозможные почести, ее желания и капризы – закон даже для него. Но почему так печальна она? Проходит год, всего лишь один год… И в первую же ночь по прошествии года в темных подвалах палачи убивают бедняжку. А султан выбирает себе новую супругу.

Так вот, мой юный друг, едва султан увидел Бланшефлор, он воскликнул: «Нет в мире цветка, подобного этому!» Он заплатил за Бланшефлор в три раза больше золота, чем она весит. Уже назначен день свадьбы. Аль-Хамар в нетерпении, считает часы и торопит время. Самые строгие евнухи день и ночь сторожат двери в ее покои…

– Значит, султан назначил день моей смерти, – в отчаянии сказал Флор. – О-о, я отдал бы свою жизнь и все, чем владею, лишь бы на одно мгновение увидеть мою Бланшефлор, коснуться ее нежной руки!..

– Опомнись, мой милый гость, – с грустью произнес Ягмур Справедливый. – Ты сам погибнешь и обречешь свою любимую на страшные муки…

Флор закрыл лицо руками и, шатаясь, вышел из дворца.

Стояла тихая теплая ночь. Крупные звезды молчали, словно не зная, чем его утешить. Флор шел, сам не зная куда. Тоска и отчаяние переполнили его сердце. Вдруг он услышал шорох мелких камешков. Кто-то крадучись шел за ним.

Флор резко обернулся.

– Не бойся, это я, Селим, – услышал он тихий, вкрадчивый голос. – Я знаю, как спасти тебя и твою любимую. Конечно, если ты…

Флор схватил Селима за плечи.

– Говори же! – с волнением поторопил он. – Мне нечего терять. Нет условия, которое я бы не выполнил. Лишь бы оно было мне под силу…

Селим сощурил свои и без того узкие глаза.

– Скорее! Говори же… – дрожащим голосом еле выговорил Флор.

– Так слушай меня, сын эмира. – Шепот Селима был похож на шипение змеи. – Уже много лет я работаю садовником в саду султана. Каждый день я собираю большую корзину цветов, и двое моих слуг поднимают эту корзину к окну той красавицы, куда я укажу. В моих силах…

– Понял, понял… – прервал его Флор, задыхаясь от волнения. – Прекрасен твой замысел. Но слушай меня и запоминай. Нарежь алых роз, только алых. Я лягу на дно корзины, и ты укроешь меня розами. Увидев их, моя возлюбленная сразу догадается обо всем…

– За это ты отдашь мне своего ало-белого коня! – прошипел Селим.

– Об этом не беспокойся. Он твой, – поспешно сказал Флор.

Всю ночь не спал Флор. Ему мерещилось, что его любимая где-то рядом. Вот она наклонилась к нему… Ее прелестное прозрачное лицо…

Селим тоже не спал. Сняв драгоценную попону с ало-белого коня, он до утра не сводил с него глаз. В мечтах ему представлялось, как он верхом на чудо-коне едет по улицам Вавилона, а толпа народа с криками восторга бежит за ним.

Но жажда чужого богатства делает человека слепым и безрассудным. Он не заметил, как за ним по берегу моря, прячась за камнями, проскользнул Мирал Длинноухий, а позже спрятался между потолочными балками конюшни.

Еще не рассвело, а Мирал уже пробрался сквозь потайную дверцу в сад султана, ведь он был одним из охранников прекрасного дворца.

– Получше осматривайте корзины с цветами, когда их поднимают к окнам красавиц. Особенно корзину с красными розами, – предупредил он главного евнуха. – Кажется мне, кто-то замышляет недоброе…

Лицо старого евнуха, сморщенное, как грецкий орех, не дрогнуло. Но Мирал Длинноухий знал: его слова не останутся без внимания.

Тем временем Селим Узкоглазый уже нарезал охапки свежих алых роз, еще хранящих на матовых лепестках капли утренней росы.

Флор бесшумно скользнул в корзину и улегся на дне. А Селим засыпал его благоухающими розами.

Голова у Флора закружилась, но не от густого запаха роз, а от мысли, что он сейчас увидит свою ненаглядную Бланшефлор.

Но вот корзина дрогнула и стала медленно подниматься вверх.

«Кто вложил мне в грудь трепещущую птицу? – подумал Флор. – A-а… это мое сердце…»