Рыцарь-чародей - [362]

Затем я поговорил с Идн наедине; именно тогда она рассказала мне о визите Ури и о разговоре с Вальфатером. Когда мы обсудили оба предмета, я попросил ее о милости.

– Мы выполним любую вашу просьбу, коли это в наших силах, – сказала она, – и мы останемся с вами, коли вы нас попросите. Но без нашего супруга от нас будет мало пользы.

– Вы можете оказать мне огромную услугу, ваше величество, без особого ущерба для себя. Я отдал вам Бертольда и Герду, чтобы они прислуживали вам на севере. Вы вернете мне их?

Она вернула с великой готовностью.

Не ограничившись одним благодеянием, она присвоила Пейну титул барона своего королевства – по всей форме, в присутствии свидетелей. Затем граф-маршал объявил, что в случае его смерти лорд Пейн Йотунхоумский унаследует его замок, земельные владения и все прочее имущество.

Я отправился бы в путь на следующее утро, когда бы не опасался, что на юге плохо с продовольствием. Два дня мы провели, собирая все съестные припасы, какие только могли найти. У меня имелась еще одна причина задержаться. Я надеялся, что Облако присоединится ко мне. Тогда бы я оставил всех прочих позади и поехал прямиком к королю Арнтору. Но она не появилась, хотя я звал ее каждую ночь. Облако была последним подарком Вальфатера, и мне казалось, она знает, что я нарушил данную ему клятву, и исполняет мягкое наказание, мной заслуженное. После нашего выступления из Редхолла я больше ее не звал.

Глава 37 ПЯТЬ СМЕРТЕЙ И ТРИ ЖЕЛАНИЯ

У нас были две лошади, пригодные к бою. На них сели мы с Ламвеллом, но они принесли нам мало пользы, ибо мы не могли двигаться быстрее, чем остальные наши люди, а они в большинстве своем шли пешком, хотя мы раздобыли приличную верховую лошадь для Линнет и серого ослика, совсем игрушечного, для Этелы.

Тяжелораненых мы оставили в Редхолле с Пейном, равно как и женщин, согласившихся остаться. Я нуждался в советах Бертольда Храброго, почему и попросил Идн вернуть мне его, а Герда не пожелала с ним разлучаться. То же самое с Ульфой и Галеной: Поук и Анс отправлялись на войну, и они следовали бы за нами на расстоянии, откажись мы взять их с собой.

Линнет тоже не захотела остаться. «В моем роду все воевали», – сказала она, и, заглянув ей в глаза, я почувствовал, что она моя мать, и не смог ответить отказом. Вил и Этела даже не помышляли расстаться с ней – и не расстались: Вил шагал рядом с лошадью Линнет, одной рукой держась за стремя, а в другой сжимая посох.

Мы направились в Иррингсмаут, надеясь сесть там на корабль, но в городе царили еще сильнейшие против прежнего запустение и разруха, и ни золотом, ни мечом добыть корабль не представлялось возможным. Оттуда мы двинулись вдоль побережья кривыми ухабистыми дорогами или вовсе по бездорожью. Ядро нашего отряда составляли три рыцаря с семью тяжеловооруженными воинами и четырьмя лучниками из Редхолла; с нами шли также пятьдесят вооруженных простолюдинов, в том числе двадцать разбойников, на которых не приходилось полагаться. Остальные были крестьянами, не умевшими даже толком держать в руках оружие, выданное мной.

Вдобавок с нами шли два слепца и слишком много женщин, хотя некоторые из них сумели бы достойно сражаться под началом хорошего командира. Вспомнив Идн и ее служанок, я выдал луки самым способным и ловким. Остальные вооружились палками или копьями. Линнет, все еще впадавшая временами в безумие, везла с собой меч, в прошлом принадлежавший, по словам Этелы, ее дедушке; и никто во всем Митгартре не шел в бой с клинком более стремительным и неистовым. При мне находились также Поук и Анс; хотя ни один, ни другой не являлись искусными воинами, оба сносно владели оружием и заслуживали полного доверия в смысле своей готовности пойти за мной в наступление или держать оборону до последнего. Ламвелл был моим заместителем, и Тауг тоже, вторым после него. Третьим по старшинству шел Вистан (который в последнее время находился при Идн и не особо рвался поступить на службу к другому рыцарю), а затем Поук и Анс.

С нами был еще кое-кто, кого одни вообще не принимали в расчет, хотя другие страшно боялись. Речь идет о Гильфе; и я, видевший, как он убивает людей, точно крыс, знал, что он стоит сотни копьеносцев. Временами также к нам присоединялись эльфы. Порой они приносили нам еду (всегда в недостаточном количестве), а порой сообщали, где можно найти съестные припасы или лошадей.

Ибо сколь бы сильно ни нуждались мы в первых, в последних мы нуждались сильнее. В Иррингсмауте нам удалось купить двух коней и мула. Мы повсюду искали лошадей, которых покупали, когда могли, и захватывали с боем, когда купить не получалось.

В таких схватках мы потеряли несколько человек, как и следовало ожидать; но по пути к нам присоединялись новые люди: разоренные крестьяне, голодные, но одержимые желанием обрести предводителя и жаждой мести. Я с восхищением говорил об их силе и смелости, клялся, что мы освободим Целидон от остерлингов, и поручал Ансу и Поуку обучить новичков обращению с дубинкой и ножом соответственно.

Близ Форсетти мы столкнулись с первым крупным отрядом остерлингов численностью где-то двести бойцов. Ожидая, что мы обратимся в бегство при виде красной тряпки, они пришли в замешательство, когда мы бросились в наступление, – отряд, насчитывавший не более ста человек, но сражавшийся так, словно за ним стоит тысячное войско. Стоял ясный, жаркий, безветренный день, в бескрайнем голубом небе не виднелось ни облачка, и наши луки славно постреляли, когда неприятель пустился наутек. Мы потеряли много стрел, а они ценились на вес золота, но после боя мы набрали новых стрел, а также луков, мечей и сабель, копий двух видов, щитов и прочих трофеев. Там к нам присоединился Данс; Нукару убили остерлинги, разграбившие и спалившие их ферму. Оказавшись с нами, Данс быстро понял, что больше не может командовать своим младшим братом.