Рыбья плоть - [37]

— Я работаю руководителем в поисковой разведке на нефть, в геологии!

Но, с другой стороны, такая тупизна парторгов была полезна для партии и безопасности государства в целом. Ведь время от времени в экспедицию приходили секретные письма ЦК. Узкому кругу посвящённых партийцев эти письма зачитывали. В них дозировано сообщались разные происшествия и коллизии в государстве. И если в народе возникали какие-либо панические слухи, партийцы должны были правильно трактовать те или иные события, демпфировать слухи. Однако сам парторг ни шиша в жизни и геополитике не понимал, поэтому опасности утечки смысла секретных писем от него не исходило. Главная задача парторга была обеспечить собираемость взносов. В этом месте коммунистическая партия слямзила устройство организации у разгромленной ими же церкви. Партия как бы заместила религию. Если истинно верующий отдавал на церковь «десятину», то партиец отдавал так же. Всё другое из атрибутики позаимствовали так же бессовестно. Позолоту, пожмотившись, поменяли на жёлто-красные тона, в агитационных плакатах. Вместо икон соорудили портреты членов ЦК. Коммунисты с самого начала знали о недолговечности своего государственного строя, У творца государства Ленина в одной работе есть утверждение: «Социализм просуществует недолго, он будет заменен на другой, более прогрессивный строй…» Поэтому коммунисты не тратили, как попы, сусального золота. Они заменили его на жёлто-красную гуашь на картоне. Вместо крестного хода устраивали демонстрации. Жестоко эксплуатировали страсть людей к конформизму. Ну, а Моральный кодекс строителей коммунизма, был просто развёрнутый комментарий заповедей. Парторг, помня главную свою задачу, попросил Пал Ивановича:

— Завтра ко мне зайдите встать на учёт, для уплаты членских взносов!

Пал Иванович пообещал, что с утра непременно исполнит завет парторга, распрощался и поспешил на процедуру по снятию стресса. Он весь промок от похмельного пота, который просто ручьём лил у него между лопаток. Прецедент, что он с утра не опохмелился, он хотел использовать для осуществления идеи «бросить пить». Только лишь после такого катаклизма с определением в трудоустройстве он стал сомневаться в этой идее. Пить он решил бросить по причине, что по ночам к нему являлись мысли, которые утром в его голове стояли как чётко сформированная идея, решение. Он многие факты чётко знал заранее, предвидел их. Даже это мытарство с трудоустройством он уже знал заранее. Знал всё течение и исход разговора. Этот факт он процентов на десять относил на последствие длительного запоя. Но предшествовало этому одно замечательное событие. День назад шёл он поздним вечером из магазина с заветной водочкой в кармане. Вдруг на ночном небе он увидел яркое свечение в полнеба, лунного цвета. Свечение являло вид параболы, дугой обращённой на северо-восток. В ядре параболы находился яркий светящийся шар желтоватого оттенка. Сказать о размерах шара было очень трудно, невозможно, так как расстояние до него было нельзя оценить. С уверенностью можно было лишь сказать, что шар гораздо, многократно больше самолёта. Пал Иванович был уверен, что шар точно такого же цвета, как тот, что он видел при ударе молнии на буровой. Полёт его происходил где-то на границе тропосферы и стратосферы, то есть на высоте около пятнадцати километров. Светящаяся парабола занимала четверть неба, но сама парабола была только свечением. Материален, возможно, был лишь шар. Всё это действие происходило бесшумно, но двигался шар очень быстро. Вначале, как показалось, с лёгким щелчком исчезло свечение. Затем, возможно через минуту, и шар исчез. Пал Ивановича охватила оторопь. Он примчался в гостиницу и стал рассказывать всем встречным, знакомым и незнакомым людям о своём видении. Люди, большей частью про себя, думали: «Допился до «луриков», — вслух же говорили:

— Да это вояки свои ракеты запускают. Здесь, по меркам Севера, Плесецк недалеко. Вот вояки и пуляют оттуда. Испытания идут, учения.

— А вы сами видели это свечение?

— Нет, не видел! — был у всех одинаковый ответ.

Потом много дней подряд Пал Иванович спрашивал про факт свечения в это время. Большинство говорили:

— Да. Я в это время был на улице, но ничего не видел!

Ни одного человека, видевшего свечение Пал Иванович не нашёл. Он в одночасье опомнился и не стал больше распространяться на эту тему.

— Возможно, — думал он, — здесь народец никогда, ни в чём не признаётся. Может и видели, но ни за что не скажут. Обычай, особенность здешнего населения такая!

После этого видения, в очевидности которого Пал Иванович не имел никакого сомнения, к нему в голову стали приходить разные мысли. Проснётся он утром, вроде бы сна не помнит, а мысль в голове засела. Вот и сегодня утром он был уверен, что начальник экспедиции объедет его на пьяной козе, как пить дать, поэтому при собеседовании он сильно и не сопротивлялся. Ему все эти обыденные события были глубоко безразличны. Важнее всего было прозрение, что это тот самый шар, который он видел во время удара молнией! Что шар намеренно проявил себя, чтобы напомнить, что факт его появления тогда, вблизи, не случаен. У Павла Ивановича отчего-то была уверенность, что его предназначение в жизни теперь, когда он увидел шар — совсем другое! Ведь бурить скважины очень просто. Это обыкновенное ремесло. Как хомуты шить, или сено косить. А его предназначение в жизни — Знать! Чего знать, он ещё будет оповещён. Пал Иванович был уверен в своём умозаключении. И своим назначением был доволен. Должность не хлопотная, а заработная плата — почти такая же, как если бы он бурил скважину. Там только премия бывает, если план выполнишь. Но, чаще её не бывает, снимают приказом ни за что! Геморрой от этого бурения, что никакой премии не захочешь!