Рыбы не знают своих детей - [34]
Отец смотрел на меня и радовался: на поправку пошел, уже и на человека похож стал. А я дивился тому, как кругом все меняется: река мелеет, вода в ней с каждым днем все чище и прозрачней; отнерестились хариусы и гоняются за мошками, от них вся река — кольцами, кольцами, жаль, не было у нас ни лесы, ни крючка… Березы и черемуха на берегу оделись пышными листьями; высокие лиственницы поначалу вроде закутались в какую-то зеленоватую дымку, потом вдруг зазеленели пронзительно-яркими, свежими иглами. Короткое северное лето спешило взять свое, вот все и менялось прямо на глазах. Только ступишь на берег, как на тебя сразу накинется целый рой комаров; тучами вились они над нами и над нашей коровой, которая мотала головой, била себя хвостом по бокам; после каждой стоянки на берегу полчища комаров устремлялись за нами следом, нахально догоняли на воде, жалили через одежду; мы без конца жгли костер, подкладывали в огонь сырую траву, которая тлела, и едкий, густой дым отпугивал настырных кровососов. На середине реки почти всегда тянуло легким ветерком, там мы и спасались от комарья, но зато оводам ветерок был нипочем, и приходилось усердно оборонять нашу корову — пышной березовой веткой я пришлепывал оводов на коровьих боках, потом выкидывал в воду; далеко отплыть эти жирные мухи не успевали — их тут же подхватывали хариусы.
На плоту уже белела вереница сыров — они сушились на солнце и с каждым днем становились все желтей.
Однажды отец подоил корову и сказал:
— Я прилягу, а ты, сынок, побудь за капитана. Если что — зови меня. Что-то глаза слипаются, будто их медом смазали…
Отец упал на лежанку, не успев договорить последнее слово. Его свалил сон. Раздался на плоту могучий храп. Намучился отец за долгие дни и ночи. Вообще-то я за все это время ни разу не заметил, чтобы он прилег. Я засыпал, а отец возился у огня или сидел на носу плота и смотрел на реку. Я просыпался, а он сидел на колоде и по-прежнему смотрел на реку…
Вода несла плот спокойно, иногда медленно кружила, поворачивала нас то в одну, то в другую сторону, словно хотела, чтобы мы увидели как можно больше всяких здешних красот и успели ими налюбоваться. Вокруг плота и между бревен тихонько журчала о чем-то своем чистая вода, будто напевала колыбельную песенку. Было так тихо и покойно, что я различал, как на берегу в безбрежной тайге чирикают, верещат, заливаются птицы. Время от времени шлепала хвостом рыба, потом снова все смолкало. Я и не почувствовал, как подкралась и одолела меня сладкая дрема. Не знаю, сколько времени длился мой сон, но очнулся я внезапно, точно меня дернули или резко окликнули. Проснулся и что называется обомлел. Вокруг бушевал ураган, со свистом завывал ветер — такой не только валит деревья, но и выдирает их с корнем. Нет, что же это я — на берегу деревья стоят как стояли, ни один листик не шелохнется. И урагана никакого нет. Это гудит и бушует река где-то впереди. Далеко ли? И в тот же миг перед самым плотом я увидел порог, весь в белой пене. Он был совсем рядом, слышно было, как перекатываются камни на речном дне, как бешеное течение ворочает их. Я не успел и крикнуть, как плот соскользнул куда-то вниз, точно с горки съехал, нос его ушел под воду, вода захлестнула плот, дико замычала корова, а меня кто-то цепко схватил за плечи, и я понял — это отец. Он крепко прижимал меня к себе, а река с сумасшедшей силой тащила плот невесть куда. Порой мне казалось: тонем. Нос плота нырял вглубь, вода заливала меня по пояс, и я думал: все, пропали… Но через минуту бревна поднимались из клокочущей реки и дальше волокли нас на своей горбатой спине, а с обеих сторон мимо неслись берега, будто мы мчались на грузовике. Отцовские руки изо всех сил сжимали мои плечи: разбрызгивая пену, с грохотом и воем на нас неслась гора воды. Вдруг эта гора рухнула куда-то вниз, точно разбилась на осколки, которые разлетелись во все стороны. Отец схватился за свой длинный шест, в два прыжка подскочил к краю плота, ткнул шестом в водяную гору, бревна у меня под ногами жалобно застонали, и через миг вода накрыла все. Я зажмурился, в лицо хлестануло водой. Когда я открыл глаза, водяная гора была уже далеко. Плот летел по свирепой реке, но чем дальше, тем тише и глаже становилась вода, впереди не было видно ни острых порогов, ни торчащих над водой камней. Река снова походила на мягкую, сверкающую ленту.
— Вот это да! — сказал отец и оглянулся назад, на страшное место. И хотя он попытался улыбнуться, это не удалось ему: лицо бледное, рот перекошен, какая уж тут улыбка!
Плот потрепало, словно он побывал в жестокой битве. Наши ватники уплыли. Сыры и драгоценные туесочки с простоквашей смыло водой. К счастью, осталось ведро, которое по-прежнему висело на жерди над кострищем — размытым, разметанным; мелкая кучка грязи напоминала о том, что здесь был дерн… Отец похлопал по карманам, лицо его сделалось озабоченным, даже испуганным. Только когда в кармане штанов он нашарил коробок спичек и уверился, что они не размокли, его хмурое лицо посветлело и он проговорил:
— Живем, сынок… Живем! Слышишь, Юлюс!
Юозас Пожера — литовский писатель, журналист, впервые выступил в печати в начале шестидесятых годов с очерками и рассказами о литовской деревне. Затем появился его сборник рассказов «Мне чудятся кони», роман «Мой суд». Большую популярность Ю. Пожера завоевал своими очерками. Писатель много ездил по Крайнему Северу Советского Союза, побывал у эвенков, ненцев, тофаларов, в Горной Шории, Туве, на Камчатке. Очерки о северных народностях составили несколько сборников: «День белого солнца» (1966), «Нет у меня другой печали» (1967) и «Северные эскизы» (1969), которые вошли в данную книгу.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.
Из общего количества 9200 белорусских деревень, сожжённых гитлеровцами за годы Великой Отечественной войны, 4885 было уничтожено карателями. Полностью, со всеми жителями, убито 627 деревень, с частью населения — 4258.Осуществлялся расистский замысел истребления славянских народов — «Генеральный план „Ост“». «Если у меня спросят, — вещал фюрер фашистских каннибалов, — что я подразумеваю, говоря об уничтожении населения, я отвечу, что имею в виду уничтожение целых расовых единиц».Более 370 тысяч активных партизан, объединенных в 1255 отрядов, 70 тысяч подпольщиков — таков был ответ белорусского народа на расчеты «теоретиков» и «практиков» фашизма, ответ на то, что белорусы, мол, «наиболее безобидные» из всех славян… Полумиллионную армию фашистских убийц поглотила гневная земля Советской Белоруссии.
Роман И. Мележа «Метели, декабрь» — третья часть цикла «Полесская хроника». Первые два романа «Люди на болоте» и «Дыхание грозы» были удостоены Ленинской премии. Публикуемый роман остался незавершенным, но сохранились черновые наброски, отдельные главы, которые также вошли в данную книгу. В основе содержания романа — великая эпопея коллективизации. Автор сосредоточивает внимание на воссоздании мыслей, настроений, психологических состояний участников этих важнейших событий.
Роман «Водоворот» — вершина творчества известного украинского писателя Григория Тютюнника (1920—1961). В 1963 г. роман был удостоен Государственной премии Украинской ССР им. Т. Г. Шевченко. У героев романа, действие которого разворачивается в селе на Полтавщине накануне и в первые месяцы Великой Отечественной войны — разные корни, прошлое и характеры, разные духовный опыт и принципы, вынесенные ими из беспощадного водоворота революции, гражданской войны, коллективизации и раскулачивания. Поэтому по-разному складываются и их поиски своей лоции в новом водовороте жизни, который неотвратимо ускоряется приближением фронта, а затем оккупацией…