Рыбьи дорожки - [14]

И как же бывает досадно, когда после подсечки, сделанной по всем правилам рыбацкой науки, вместо желанной тяжести ничего не ощутит он на конце длинной лесы! Ну ровнешенько ничего!

С каким высоким «знанием дела» освобожден от червяка проверенный кованый крючок! И то, как вы надевали на него червяка — с головы ли, с хвоста, «бантиком», а может, «чулочком», — не сыграло для подводного воришки никакой роли. Слопал червяка, и вся недолга. А как он там его лопал, свидетелей не было.

Впрочем, и со вторым червяком произойдет та же история.

Наверняка. И с третьим. И с любым следующим, пока рыболову не наскучит бесцельное занятие. Ну посудите сами — клевать клюют, а за крючок не цепляются!

Вот так и расправляется с вашими червяками крошечная плоская большеглазая густерка.

Мелкая густера изводит рыболова не хуже надоедливейшего «подъершика». Избавиться от нее можно, либо переменив место, либо перейдя на другую приманку. Червяка густера сдернет с крючка любого. Даже выползка. Но, когда заменишь червяка, к примеру, распаренной горошиной или круто замешанным катышком хлеба, мелкая густера отступится. А если и попадет на удочку, то уже только крупная.

Густера похожа на подлещика. Но, когда присмотришься внимательнее, обнаружишь, что вовсе это и не подлещик. И глаза у густеры больше, и в спине она уже, и грудные плавники у нее тронуты краснинкой. У подлещика грудные плавники известно какие — серые. И окраска у густерки серебристая, с голубым отливом — яркая, светлая.

Ловить одну густеру охотников мало. А может быть, мне просто не приходилось с такими встречаться… Есть и еще причина, ограничивающая круг любителей этой рыбы: костистая она очень. Костей в густере — как колючек на чертополохе. Иного едока, увлеченного жареной густеркой, раза четыре хлопают по спине, чтобы «отскочила» косточка. Вот почему рыболов похитрее всегда готов подсунуть даже порядочную густерку соседу в обмен на тройку невзрачных пескариков. Смотрите не поддавайтесь на такую «провокацию»!

Обычно густера попадается на удочку вместе с лещом, плотвой и, как это ни странно, окунем. Ну что, казалось бы, общего у полосатого разбойника и нехищной густеры? А разгуливают они и кормятся зачастую вместе. Особенно весной, под последним льдом…

Последний лед! Ой, да поскорее бы!.. Много разного народа охвачено на подходах к этой волнующей поре нетерпеливым ожиданием. Сколько возможностей таит в себе добычливая, полная приключений ловля по последнему льду! А сколько очарования вокруг, когда идет, наступает, спешит вовсю наша прекрасная весна!

И вот покатился на убыль лукавый, капризный март. Забурели проселочные дороги, показалась на холмах талая земля, поплыли по небу пухлые кучевые облака, и в теплом мареве над озером зазвенела песня жаворонка.

Под лед побежали первые, насыщенные живительным кислородом ручьи.

День ото дня начинает менять окраску снежный покров на льду. Темными пятнами обнаруживаются старые лунки. Узкая синеватая кромка отмечает первые закраины. А еще день-два — и нет снега на льду, одна каша. Но это ненадолго. И вот наконец поднялся, оторвался от берегов лед: сухой, ноздреватый, игольчатый… Последний лед.

Никогда я не ловил такой крупной густеры, как весной в заливах Московского моря. А ловилась рыба лучше всего под деревней Городней, вытянувшей порядок добротных пятистенных изб вдоль лоснящейся магистрали Ленинградского шоссе.

В этот увлекательный, но короткий период несложно и нетрудно разыскивать рыбу. Несложно потому, что большинство рыб, готовясь к нересту, собираются в стаи и выходят на мелкие места к берегам, заросшим камышом. Нетрудно потому, что разъедаемый водой, прогретый солнцем кристаллический лед рубится пешней без большой затраты сил и уж вовсе запросто высверливается буром.

Вот и проколотишь луночку поблизости жухлых кустиков прошлогоднего камыша, где-нибудь в мелкой заводи у самого бережка, отгребешь в сторону шуршащую ледяную кашицу, заглянешь в лунку — все дно видно как на ладони, а на дне трава, коряжки. Значит, хорошее место — должна подойти рыба! А потом наживишь крючок мормышки двумя-тремя пунцовыми суставчатыми мотылями и положишь мормышку на дно так, чтобы слегка натянулась тонкая искрящаяся нить жилковой лесы.

И, если угадал место, через минуту внезапно леса ослабеет, приподнимется, сморщится, а то согнется колечком либо петелькой. Значит, схватил кто-то приманку, поднял мормышку. Совсем мягко подсечешь, и завозится на крючке крупная, сильная рыба.

Упорно сопротивляется густера. А когда подтянешь рыбу под самый лед и засеребрятся в лунке ее широкие бока, тут она и вовсе так начнет бросаться из стороны в сторону — только держись! И лесу оборвать может, если неаккуратно потащишь, и бородку у крючка обломить. Поэтому требуется сноровка: закидывай поскорее, затемняй сверху лунку сыпучим ледком. А тащи не торопясь, ходу большого не давай и поглядывай, не ослабела ли леска.

Крупная, очень крупная ловится весной густера. Случается — граммов до пятисот. Значит, и лунку надо вырубать пошире, с запасом. Самое обидное, когда зацепил рыбу, «ходит» она на леске, а в лунку не пролезает. Вот уж тут кричит рыбак не своим голосом, просит помощи. Конечно, подбегут товарищи, помогут расширить лунку. Но и замечаний наслушаешься: «Эх, мол, ты, малявочник! Веры у тебя в крупную рыбу нет! Глянь, какую щелку вырубил!..» А ведь и в самом деле без веры в хорошую рыбу какая же ловля?..