Рыбалка в тихом омуте - [51]

– Тому есть доказательства.

– Ну и что? Да мало ли чем я тут занимаюсь и с кем встречаюсь? Я – свободная женщина! Что хочу, то и делаю!

– Ага! Именно поэтому иностранец, встречаясь с тобой в этом маленьком кафе, поднимал ворот пиджака и надевал черные очки! Он мог бы так и не маскироваться здесь, в России. Его тут не знают, но он это делал, скорее всего, по привычке.

– Я не помню, с кем говорила! И вообще, я часто пью, не заметно? Или этот господин… как ты его назвала? Уже дал вам показания?

– Нет, что ты! Его никто не задержал и никто не собирается! Он – иностранный подданный и против него ни одной улики, не то чтобы задерживать, а даже поговорить! Он бы сразу задавил своими адвокатами и разразился огромный скандал!

– Тогда в чем вопрос? – немного расслабилась Нина.

– В тебе, – ответила ей Лаура. – Думаю, что господин Лукаш вряд ли замешан в убийствах и криминале. Он вышел на тебя, чтобы собственными глазами увидеть эту реликвию, и если бы она оказалась подлинной, он приобрел бы ее. Кстати, вместе с ним из Америки прилетел эксперт по таким вот старинным рукописям. Совпадение, правда? Просто так прилетели в одно время и поселились в одном отеле. Нет, это не совпадение. И не за красивые глаза он пообещал тебе миллион долларов! Ведь так все было? Понятно, что ты не ответишь…

– Чего же спрашиваешь, если тебе понятно? – усмехнулась Нина.

– Для правдивости повествования. Ты уверена, что останешься чистой… Американского гражданина допрашивать не будут, да он и не в курсе, каким способом вы пытались добыть эту рукопись… Так вот, поторопились вы – вызвали этого господина в Россию, еще не имея ничего на руках. Думали, что легко отыщите сокровище в вещах Стефании и проигнорировали старый затертый дневник… Ничего нельзя скидывать со счетов, – нравоучительно отметила Лаура.

– Я не понимаю, это допрос? Что ты себе вообразила?

– То, что именно ты и была главной во всей этой истории, а твой сообщник Бронислав Витальевич нанимал отморозков… Кстати, они тоже задержаны, только одному удалось ускользнуть, но его ищут.

– И что, они указывают на меня? – с удивлением спросила Нина. Ее поза не выдавала абсолютно никакого волнения.

– Нет, ты все предусмотрела. Ты общалась только с Брониславом Витальевичем, убедив его, что он должен раздобыть это чудо. Больше тебя никто не видел и никто не знал о твоем существовании.

– Опять догадки?

– Именно после разговора с тобой сразу же был убит Костя, потому что ты скинула информацию о нем как наживку, чтобы расположить меня к доверительной беседе. Все было продумано до мелочей! Ты же знала, что Стефания общалась со мной, и точно хотела убедиться, что мне она ничего не передала. И тут ты с удивлением узнаешь о странном переводе, который пришел для меня после смерти Стефании. Ты была уверена, что старушка выслала мне этот шедевр. Поэтому вы не мелочились и не медлили – сразу же была заминирована моя машина, чтобы я не успела добраться до рукописи. А потом кража в редакции, замаскированная под пожар. Хорошо придумано, но опять не вышло! Я не умерла, и рукопись оказалась не творением Лопе де Вега. Удивительно, сколько раз вы разочаровывались в этом деле. Если бы составлялся рейтинг самых неудачливых преступников, вы бы точно вошли в тройку лидеров. Наломали дров, а толку никакого.

Нина мрачно пожирала глазами Лауру.

– Ты никогда ничего не докажешь против меня.

– Правильно! Единственный человек, кто точно знал про тебя, был и есть Бронислав Витальевич, – сказала Лаура.

– А он будет молчать, – сказала Нина, – даже если его будут пытать.

– Пытать его не будут, думаю, он все расскажет сам, – не согласилась с ней Лаура. – Я подумала, почему ты так уверена в себе и почему выбрала в напарники и в «козлы отпущения» Бронислава? – задумалась Лаура. – А для этого пришлось порыться в биографии у вас обоих. И кое-что мы нашли. Тридцать лет назад Бронислав был артистом в труппе драматического театра города Рязани. Ты не поверишь, но даже сохранилась местная пресса тех времен. Бронислав подавал большие надежды, и все ждали, когда его уже пригласят в Москву. Конечно, на такого талантливого и перспективного парня не могли не обращать внимания женщины. И они обращали, да еще как! Толпы поклонниц преследовали Бронислава, но ему с его амбициозностью нужна была только самая лучшая. А самой лучшей в театре в то время была Клавдия Михайловна Несмелова. Красавица! Ведущая актриса! Высокая, статная, с огненным взглядом и нежным обволакивающим голосом. Удивительное дело, но сохранились и ее фотографии… Прошло много времени, Нина, но физиономист уже поработал и со стопроцентной уверенностью дал заключение, что Клавдия Михайловна, ведущая актриса драматического театра Рязани, и Нина, владелица маленького кафе напротив театра Бронислава, – одна и та же женщина. Почему же ты не говоришь, что это полный бред? Потому что понимаешь, что заключение эксперта – это уже доказательство. Ну же, Нина, не бледней, выпей красного вина! Конечно, именно оттуда и эта работа на публику, и поставленный голос, и грамотная речь! Но только что произошло? Почему талантливейший артист, подающий такие надежды, оказался выброшен из профессии и связался с кучкой непрофессионалов, хотя мог стать знаменитым. А красавица-актриса, просто звезда, стала спивающейся женщиной, хозяйкой второсортного кафе? Как ни странно, но старые газеты, ваши постаревшие коллеги и милицейский архив внесли свою лепту в разгадку этой истории. Тебе не интересно? Чего-то ты притихла. А ведь в то время ты, Нина… можно я так тебя буду называть? Я так привыкла… Так вот, ты, Нина, была в то время женой главного режиссера театра… А он, говорят, человек был ужасного характера, ревнивый и яростный, у него даже прозвище было – Дикий. Ты – отчаянная женщина, раз при таком муже рискнула и связалась с молодым любовником. Но однажды Дикий застал вас и наказал. Две недели вы отсутствовали, никто не мог вас найти, а когда вернулись, на вас было страшно смотреть. Но в милиции вы сказали, что просто отстали от труппы, выпали из времени и пространства и отдохнули «дикарями». На самом деле твой муж запер вас в гараже, связал и две недели издевался над вами и унижал. Он заставлял вас заниматься любовью, обсмеивая при этом, бил и мучил… Потом отпустил, пригрозив, что вообще уничтожит, если вы пожалуетесь кому-то. А так как человек он был известный, даже прокурор города иногда обедал у вас дома, то ему можно было верить. С вами он поиграл как кот с мышками, вдоволь выместив свою злость и обиду. Вы были унижены больше, чем он, что и требовалось. После этой серьезной психологической травмы вы с любовником так и не оправились, не смогли вернуться в нормальную жизнь, не смогли выйти на сцену. Ты лечилась в психоневрологической клинике, но я не уверена, что вылечилась до конца. Бронислав перебрался в Москву, пил, слонялся по богемным квартирам, но потом смог не то чтобы вылезти, а просто выжить и занялся таким вот импровизированным театром. На сцену он не вышел, он теперь хотел быть только режиссером… Сам играть не мог… А вот потом странным образом и ты нарисовалась рядом. Связала вас тогда та жуткая ситуация на всю вашу жизнь. Ты сказала Брониславу, что Вероника его дочь, тем более по возрасту она подходила. Думаю, Бронислав был безумно рад и стал помогать тебе с дочкой деньгами. Полагаю, что и кафе ты открыла не без его участия. И однажды ты воспользовалась слабостью Стефании, напоила ее и влезла к ней в душу… Я уверена, что это могла сделать только ты. Не доверилась бы старушка мужчинам… А уж тебе, как хорошей актрисе, сыграть сочувствующую не составило труда. А потом ты рассказала все Брониславу Витальевичу. Когда у тебя созрел план отобрать эту реликвию у Стефании, я не знаю. Думаю, что сразу, только план твой видоизменялся – от спокойного отнимания до убийства, а дальше уже шло по накатанному. Такой криминальный снежный ком, который должен был кто-то остановить.