Рыбалка на живца - [33]

Выслушав эту повесть, я пошел с радостным Тамерлашкой в гости к Светке, мне не терпелось позвонить маме и сказать, что пес действительно нашелся. На Светкиной даче меня встретил Андрей Николаевич.

— Саша, — сказал он прямо при Светке и ее маме, — я не знаю, как ты все это узнал, но я тебе очень обязан. Большое спасибо.

И с этими словами он пожал мне руку.

Светка опять ничего понимала и только удивленно смотрела то на меня, то на своего папу.

— Что вы, Андрей Николаевич, как же я мог по-другому. Это само собой как-то… — Мне, конечно, было приятно, но все же я немного смущался. — А вообще-то, Андрей Николаевич, это я вам обязан, ведь пес нашелся. — И я указал пальцем на Тамерлана, который радостно улыбался и от счастья вертел теперь хвостом всем окружающим. Иногда только он вскакивал на задние лапы и толкал меня передними, подставляя свою здоровенную башку под мою ладонь. В общем, все окончилось благополучно.

На сей раз я у Светки не задержался, хотя мне и очень того хотелось, но надо было отвезти домой Тамерлана, там его тоже ждали. Когда мы уходили и все, включая Ксюшу, нас провожали, Андрей Николаевич добавил:

— И еще, Саша, поблагодари, пожалуйста, от меня твоего папу. Большое ему спасибо. За что, он сам знает.

Теперь настала моя очередь удивляться, откуда Светкин папаша знает моего батю? Но я скрыл удивление и пообещал передать благодарность. Лихо катил я домой на велосипеде, а рядом резво бежал Тамерлашка, будто он и не бультерьер, а деревенская дворняга.

В Узорове Нас, конечно, ждала мама. Она угощала нас обоих, а Тамерлана особенно. Пес и ее всю обпрыгал, исцарапал, облизал, покусал, ласково, конечно, но все равно больновато, он по-другому не умеет. А вечером, когда вернулся с работы отец, я узнал еще одну тайну.

Оказалось, что мой папа и Андрей Николаевич давно уже были знакомы. Только Светкин отец не знал, что я сын Владислава Николаевича Губина. То-то он удивился, когда я дал ему наш номер телефона. А я хоть и рассказал отцу про Светку, когда украли Тамерлана, но тоже не упоминал ее фамилии. А познакомились наши отцы, когда на Светкиного в первый раз «наехала» козиновская компания, именно к моему бате обратился тогда Андрей Николаевич за защитой. Вот и этой ночью козиновскую банду встретили возле дачи люди из агентства моего папы. Андрей Николаевич позвонил ему вчера после нашего с ним разговора, и когда я вернулся от Светки, отец уже уехал как раз по его звонку. Все это он рассказал мне наедине, как всегда, в моей комнате, где у нас с ним порой бывали мужские беседы.

— Ну, а теперь расскажи мне, как и зачем ты связался с этой компашкой, — спросил отец, когда окончил свой рассказ.

Я понял, что под «компашкой» он подразумевает козиновскую банду. Пришлось мне опять городить басню. Ту же, что я рассказал вчера Андрею Николаевичу. Да я и не мог теперь выдумать другую, если уж они знакомы, вдруг один другому все перескажет. А правду говорить не хотелось, я еще не окончил дела об убийстве…

Выслушав, отец не стал меня пытать дальше. Только сказал:

— Ладно, не бойся. Это мое дело. Козинов тебя не тронет. А стольник, который он тебе уплатил за шпионство, давай сюда, я ему сам передам.

Я отдал отцу деньги и, честно говоря, был очень доволен, что мне их не придется возвращать лично. Было бы страшновато. Хорошо, что у меня такой надежный отец.

Часть вторая РЫБАЛКА НА ЖИВЦА

Глава I НОВАЯ ВЕРСИЯ, НОВЫЙ ДРУГ

Со Светкой я помирился, Тамерлан нашелся, дачи не сожгли, и Козинов не имел ко мне претензий. Даже здоровался при случайной встрече, хотя на пляже я больше не появлялся. Видать, им здорово наваляли, и отец сумел за меня заступиться. Все бы хорошо, в том числе и то, что Козинов все-таки не убийца. Да ведь дело-то осталось, Коломенцева-то убили, и велосипед у Женьки украли, а я так ничего и не распутал. И чем больше я теперь думал об этом, все больше мне становилось непонятно.

Теперь никаких улик по делу об убийстве у меня в руках не осталось. А по делу о похищенном велосипеде у меня было-то только и всего, что два следа, один от шин, а второй от сапога, тот самый на глинистой площадке, который я так и не зарисовал. Я уж даже забывать начал, как он выглядит, но все равно был уверен, что, если увижу, — сразу узнаю. Память у меня уж больно хорошая, да и след был какой-то необычный, с нестандартным рисунком на подошве.

Между тем время шло своим чередом. Прошло уже три дня после того, как нашелся Тамерлашка. Три летних прекрасных дня. Пожалуй, в этом году, да и никогда прежде, у меня таких хороших дней еще не было. По утрам я ловил рыбу, днем катался с Женькой на велосипеде, а вечерами встречался со Светкой, два раза в Митяеве, и один раз на речке. А вот перед сном я часа по два сидел в своей комнате и все перечитывал скудные записи в рабочих тетрадках. Ничего-то я из этого чтения не вынес. Ничего у меня не получалось. Это было единственное, что отравляло мне жизнь. Оба дела опять зашли в тупик. Неужели я такой тупица?..

Иногда самые ничтожные, ничего не значащие в нашей жизни мелочи приводят к неожиданным грандиозным открытиям. Так уж устроен человеческий разум. Я и сам такое замечал, и папа мне говорил про то же.