Рыбалка на живца - [21]

Мы с трудом оторвали Тамерлашку. Совали в зубы палку, обливали водой из ведра, тянули за задние ноги. Лишь минут через пять нам удалось, разжать тиски его челюстей. Мрачный Юрка увел пострадавшего, повесившего хвост Алдана. Козинов почти хохотал, он был страшно доволен. Оказывается, он заключил пари против Виталика и Виктора, что победит Тамерлан; они ставили на Алдана. Теперь он получал с приятелей двести долларов, да еще по их уговору проигравший в пари должен был заплатить сто долларов хозяину победителя, то есть мне. Рассчитывали-то, конечно, на Юрку.

— Плати, плати, Витек, — радостно улыбаясь, похлопывал Козинов по плечу своего товарища. — Сейчас ему плати, мне потом заплатишь.

Виктор нехотя отстегнул мне стодолларовую бумажку.

— С тебя половина, понял? — не преминул он заметить Виталику.

Женька просто был потрясен увиденным. Он стоял на коленях возле Тамерлана и чуть ли не с подобострастием оглаживал ему розовые, еще не омытые в речке бока. Тамерлан уже успокоился и не возражал, только все время пытался зализать кровоточащую, но не опасную рану на своем левом боку.

Козинов, обняв меня за плечи, отвел в сторону.

— Вот так, а ты боялся. Я ж не зря на твоего пса ставил.

Я смолчал.

— Ладно, ты не обижайся, что мы так, все же удачно. Если кто чего, говори, что знаешь Серегу Козинова. Понял? Тебя тогда никто не тронет. Понял?

Хотя я и привык рассчитывать на себя, но кивнул, чтобы не обижать Козинова и памятуя ту цель, из-за которой мне понадобилось с ним знакомиться. Знал бы он об этом… Что бы тогда было? Думаю, мне и Тамерлан не помог бы.

— Ладно, — похлопал теперь меня по плечу Козинов, — пошли еще пивка попьем.

Пивка мы, конечно, с Женькой не пили, но просидели с этой компанией до десяти вечера. Только Юрка ушел сразу вместе с Алданом. Слава Богу, опасных ран на обеих собаках не было. У Тамерлана в двух местах была попорчена шкура. Козинов купил водки, и я промыл ему раны. Не такие они уж оказались и большие, а главное неглубокие — до свадьбы заживет. Алдану досталось больше. Морду ему придется лечить основательно, наверное, Юрка повел его штопать.

В десять компания собралась по домам.

Нас Козинов любезно подбросил до Узорова. Временами он казался настолько обходительным и симпатичным парнем, что мне просто не верилось, что он мог совершить убийство или быть к нему как-то причастен. Но что я видел, то видел. Да и разве только что не провел он меня за нос в своих интересах, вопреки моему отказу, насильно стравив собак? Нет, с ним надо было разобраться.

А сто долларов я предложил Женьке, чтобы он отложил их на новый велосипед. Но Женька отказался.

— Это Тамерлаяовы деньги, — уважительно сказал он, — он их заработал. Ты лучше на него их и потрать.

Это было верно сказано. Тамерлан не только справился с Алданом, но и ценой собственной крови завоевал нам знакомство и даже покровительство Козинова. Однако пса у нас в семье и так не обижали. Так что я решил тратить эти деньги в интересах следствия.

Глава VIII О ПОЛЬЗЕ КОЛХОЗНОГО ГОРОХА

На несколько дней мы с Женькой стали частыми гостями на дальнем пляже. Чуть ли не завсегдатаями. Мы часто встречались там с Серегой Козиновым и его компанией. Развлечения у них были однообразные — пиво да купание, иногда они привозили с собой девиц и пили пиво с ними. Вот, собственно, и все, чем наши новые знакомые занимались на пляже. Мы с Женькой тоже купались и здорово загорели. Тамерлана я больше с собой не брал. От греха подальше.

За эти дни ничего нового для следствия я не узнал. Хотя разговоры в компании Козинова бывали разные. Постепенно, и даже очень скоро, ребята перестали опасаться обсуждать свои дела в присутствии меня с Женькой. Видимо, нас просто не принимали в расчет. И я услышал многое…

Действительно, все окрестные лотки и коммерческие магазины контролировала эта не броская на вид компания. Попросту ребята занимались местным рэкетом. Но далеко не Козинов был их главарем, хотя и Виталик, и Виктор, и Юрка, и все другие ребята, заходившие к Козинову на Дальний, признавали за ним право старшинства. По отдельным высказываниям самого Сереги и его окружения я понял, что все или почти все их делишки, по крайней мере уж самые серьезные, не проходят без ведения кого-то еще, самого главного человека в этой подмосковной группировке. Я дорого бы дал, чтобы узнать, кто это. Но Козинов никогда не называл его ни по имени, ни по отчеству, обычно только говорил своим подчиненным: «Не спеши, я узнаю», «Я спрошу», «Надо посоветоваться свыше».

И все ж я не терял надежды выведать или услышать то, ради чего я торчал здесь на пляже. Хотя терпение мое истощалось, и в первую очередь потому, что мне не давали покоя мысли о Светке. Я старался отогнать их, убеждая себя, что дело прежде всего. Что сначала надо разобраться с преступлениями, если уж я за них взялся. Но на самом-то деле все это был обычный самообман, который осознавался мною в глубине души и мучил тайным стыдом. Я просто все еще не мог решить, как мне снова встретиться со Светкой, чтобы загладить неприятное впечатление от нашего последнего свидания и в то же время не уронить своего достоинства еще ниже, чем это уже случилось. Так я и тянул время в компании чуждых мне людей, прикрываясь интересами следствия. В конце концов я дождался. Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе.