Рядовые Апокалипсиса - [6]

Периодически я мысленно оглядываюсь на свое прошлое и сам себе поражаюсь, кой черт занес меня на эти галеры? Ну, казалось бы, сколько ж можно служить стране, которая тебя столько раз предала и смешала с грязью? Однако все еще служу, и все товарищи мои служат… Видимо, прав был мой первый ротный, навеки оставшийся где–то на забитых черно–рыжей, выгоревшей дотла бронетехникой и заваленных трупами улицах Грозного: Родина и государство – далеко не одно и то же! Государство наше, чего уж греха таить, подленькое и трусливое, я терпеть не могу. А вот Родину свою я люблю. И если понадобится – готов за нее умереть. За нее, за семью свою, за друзей. Да даже за этих двух симпатичных молоденьких девчонок на автобусной остановке, что мне только что рукой помахали.

А наш автобус тем временем свернул с Ярославского шоссе и понесся мимо высокого серо–синего здания с загадочной вывеской Delfin Group и белыми силуэтами двух дельфинов на синем фоне. Рявкнув сиреной и сверкнув «люстрой», проскочил через вечную пробку перед эстакадой над Ярославкой, словно издеваясь, нарушая все правила скоростного режима, пролетел мимо Учебного центра ГИБДД и въехал в Ивантеевку. Еще раз пуганув сиреной зазевавшихся водителей, наш «реактивный» пазик, взвизгнув тормозами, вписывается в поворот и, оставив по левому борту «Журавлей»[18], подлетает к воротам Ивантеевской тонкосуконной фабрики.

г. Ивантеевка, 20 марта, вторник, вечер

Да уж, тот факт, что здесь что–то стряслось, виден невооруженным глазом. Улица Дзержинского, на которой расположена фабрика, и так шириной никогда не отличалась. А теперь проехать по ней стало вообще невозможно: она перекрыта в обоих направлениях «субарами» ДПС, забита людьми и спецтранспортом. Возле будки–проходной из побуревшего, некогда ярко–красного кирпича и распахнутых настежь двустворчатых железных ворот толпятся человек двадцать – двадцать пять в серой милицейской форме с офицерскими звездами разного количества и размера на погонах и десяток человек в штатском, похоже – оперативники из уголовного розыска. Все при оружии. В основном – автоматы АКСУ, носящие «в рядах» либо ласковое прозвище «ксюхи», либо уж совсем неблагозвучное – «су́чки». По обстоятельствам, в зависимости от ситуации. Хотя у нескольких висят на плече пистолеты–пулеметы «Кедр». Но тот факт, что подобное оружие этим людям откровенно непривычно, даже на первый взгляд сомнений не вызывает. Ясно, штабная братия… Как говорится – собрали всех, кого поймали, для массовки. А что ж девчонок из отдела кадров и бухгалтерии не прихватили? Прямо перед проходной стоит такой же ПАЗ, как и у нас, несколько «жигулей» четырнадцатой и пятнадцатой модели в милицейском окрасе и две белых «Газели»: одна с синей полосой по борту и надписью «УВД г. Ивантеевка. Дежурная часть», вторая с красной – «Скорая помощь». Чуть в стороне, возле темно–синего «икс–третьего» БМВ вальяжно стоят два господина в почти одинаковых черных кожаных плащах, под которыми, несомненно, скрываются черные строгие костюмы и галстуки. В руках у господ – опять же черные кожаные папки, а на лицах – выражение этакой усталой брезгливости. М‑да, прокурорских с кем–либо перепутать сложно. «Гвинпины», блин, опять приперлись недостатки выискивать. Вот для борьбы с такими, собственно, и завели мы во взводе штатную видеокамеру. Чем–нибудь помочь такие «люди в черном» даже и не подумают, а вот гадостей понаделать – это запросто.

— На выход, бегом! – зычным голосом командует Тисов.

Грохоча ботинками, оружием и броней, мы выпрыгиваем на улицу через обе двери автобуса. Ну сейчас начнется, сперва будем долго и нудно ползать вокруг, прикидывая, откуда бы поудобнее вломиться в здание. А представители УВД в это время будут по очереди в мегафон увещевать вьетконговцев, предлагая им сдаться и вернуть по–хорошему захваченного охранника. А кто знает, может и получится? Был прецедент, когда после разговора «по душам» террорист отпустил заложника. Правда, «террористом» оказался упившийся до зеленых гномов слесарь, вооружившийся древней охотничьей «двутулкой», а заложником – его не менее пьяный, но в чем–то провинившийся собутыльник. Но здесь, судя по тому, что охранник в кого–то стрелял, ситуация намного серьезнее. А поэтому Дубли сейчас полезут осваивать крышу или площадку верхнего этажа какой–нибудь высотной хибары неподалеку, хотя особого смысла в этом нет – трехэтажное здание фабрики мало того, что старое, еще дореволюционное (а это уже подразумевает наличие высоких потолков, не любили предки тесноты), так еще и промышленное. Высота каждого этажа – метров шесть, наверное. А узкие окна – наверху, почти под потолком. Да еще и всяким тряпьем занавешены или фанерой и картоном забиты. Это уже «гости из Юго—Восточной Азии» озаботились. Светомаскировка, блин! Увидеть через них точно ничего не получится. Но все равно, снайперская пара должна занять позицию. Положено. А нам, похоже, придется этот «Сайгон» зачищать. Причем всерьез, а не как в прошлый раз, с шутками–прибаутками.

Подходим к проходной. Среди серых милицейских бушлатов выделяются две фигуры в темно–зеленых комбинезонах с огромными аляпистыми шевронами на рукавах и сущеглупых черных восьмиугольных фуражках с огромными кокардами, будто у американских полицейских из старых фильмов. Понятно, охранники, подчиненные того бедолаги, что в здании фабрики завис. Начать надо бы с них, может чего важного расскажут.